Неявная прелесть - стр. 52
– Проснулась? Давай на выход.
Я обмотала плед вокруг туловища на манер древнегреческой тоги и выползла в ещё светлый летний вечер. Машина стояла где-то на окраине посёлка, но посёлка не такого, как Озерки, что находился рядом с лесом, а посёлка самого что ни на есть лесного. Вокруг меня росли редкие сосны, за которыми прятались редкие дома без всяких заборов и палисадников. Просто дома в лесу.
К ним вели выложенные то ли камнем, то ли плиткой ухоженные дорожки. На одной из них, более широкой, и стояла тёмная машина, из которой я вышла. Мы тут стояли с Василием Дмитриевичем вдвоём. Альфа куда-то пропал.
– Ну, пойдём, я провожу тебя до нашей амбулатории. Егор Степаныч тебя подлечит…
Егор Степаныч? Разве не сам бета будет лечить меня? Я удивилась. Кое-как, наступая на небольшое количество сухой хвои на тропинке, я брела за мужчиной, глядя лишь себе под ноги. Подлечиться мне стоило. А потом – добраться до аэропорта и вернуться к тёте.
Мы зашли в бревенчатый сруб, пахнущий смолой и хвоей, надпись около дверей которого гласила однозначное: «Амбулатория».
– Егор Степанович! Принимай пациента!
– Кто там? Что случилось? – засуетился мужчина средних лет.
– Вот… Девушку надо под-ла-тать, под-ле-чить и потом до-ло-жить! – чётко, по военному приказал бета этому мужчине, который и на доктора-то не был похож. – Умеешь, надеюсь, поломанные носы вправлять?
Мужчина бросил на меня взгляд, наполненный страхом.
– Давно не вправлял… У нас же само…
А потом он втянул воздух и поморщился.
– Да. Девушка- полукровка, поэтому с регенерацией у неё не очень. Ты уж постарайся, дорогой! – Василий Дмитриевич похлопал Егор Степаныча по плечу.
– Конечно-конечно! Не беспокойтесь… – засуетился и залебезил тот, став похожим на суетливую крысу. Маленькие бегающие глаза и острый нос делали это сходство поразительным.
– И ещё: деве жить пока негде. Пускай у тебя поживёт…
Оборотень опять поморщился:
– У меня?
– Тут, естественно… А не там, где ты подумал! – заржал бета. А потом резко успокоился и добавил: – Найди её одёжку и обувь на сезон. И смотри: не балуй! – а потом погрозил пальцем, – А то альфа вырвет тебе твою игрушку по самые помидоры!
Он опять заржал и повернулся ко мне.
– Ну, всё, откланиваюсь, Алевтина… Слушайся нашего фельдшера и жди альфу. Он придёт и всё тебе объяснит! А мне пора. Выздоравливай!
И бета ушёл, только громко хлопнула дверь.
– Иди сюда, – позвал меня оставшийся со мою наедине местный эскулап, и я двинулась на зов, стараясь не смахнуть огромным пледом ничего с полок шкафа, стоящего в коридоре. Меня ещё качало, да ещё начало знобить.