Невысоклики. Корона лесной феи. Часть 3 - стр. 19
– Сиди, сиди, голубка… Тихонечко, тихонечко…
Незаметно взяв лежащую под ногами палку, Пью Клюкл, почти без замаха, резко швырнул её в ворону. Подброшенная метким ударом, плутовка возмущённо каркнула. Вещица выпала. Метнувшись к добыче, охотник опередил птицу, и обобранная неудачница, с криком негодования, полетела прочь.
При ближайшем рассмотрении вещица оказалась золотым медальоном с каким-то недрагоценным камнем в оправе. "Похоже на кусок усмариловой руды, – Клюкл досадливо поморщился. Но ничего, здесь золотишка хватит на целый винный погребок!"
Мысль о предстоящем угощении согревала, делая погоду не такой уж и промозглой. Обретя смысл существования, довольный бумагомаратель припустил по тропе намного быстрее прежнего.
Странно, но пить уже не хотелось. Сухость во рту куда-то исчезла, а голова стала на удивление ясной. Клюкл и припомнить не мог, когда такое с ним творилось. Бодрым шагом дойдя до перехода, архивариус, немного подумав, направился в Новый Хойбилон.
Спустя некоторое время Пью Клюкл, сияя как медный начищенный таз, появился в таверне Гагенса. Он только что вышел из лавки ростовщика, который предложил за отобранное у вороны украшение хорошую цену. Цена архивариуса устраивала, но он, будучи отъявленным сквалыгой, решил посетить ещё и ювелира-гнома, жившего на другом конце улицы. Но вот незадача, по пути как раз находилась таверна. Левая нога истребителя чернил сама сделала выверт в сторону входа. "Пропущу кружечку, – решил Клюкл, – ведь всё равно деньги почти у меня в кармане".
По виду архивариуса Гагенс понял, что тот сегодня настроен платить. Обычно за выпивку Клюкл расплачивался мелкими канцелярскими услугами.
– Пинту эля? – спросил трактирщик и потянулся за пустой кружкой.
– И ещё старого хойбилонского, да пополнее! – с выражением хозяина жизни заявил бумагомаратель.
Посетители, расположившиеся неподалёку, повернули головы: «Никак у нашего пьяницы-крючкотвора сегодня богатый улов!»
Архивариус благоговейно поднёс ко рту кружку эля, опустил в неё свой длинный нос и стал пить жадными глотками. Затем Клюкл замер и как-то недоверчиво посмотрел поверх кружки на Гагенса. Что-то было не так. Эль почему-то не производил на архивариуса своего обычного действия. Клюкл застыл и вытаращил глаза: "мистика!"
Трактирщик тут же прихлебнул сам, но ничего подозрительного не уловив, пожал плечами и услужливо поставил перед Клюклом кубок старого хойбилонского. Архивариус сразу же потерял мучившую его мысль, потянулся к кубку и, мыча от наслаждения, осушил его.
Бумагомаратель закатил глаза и вновь прислушался к своим ощущениям. О, ужас! Тёплая хмельная волна отказывалась принимать несчастного архивариуса в свои объятия. Слегка подвывая, Клюкл резко обернулся, сверля глазами завсегдатаев, словно пытаясь установить источник непозволительной шутки. Не увидев ни одного чародея, он опять потребовал пинту эля.