Невыносимый босс - стр. 23

– Ты что, от меня бегаешь? – спрашивает он вдруг.

Молчу некоторое время, раздумывая. На прошлой неделе я бы двух слов вымолвить не смогла, задай он мне в лоб такой вопрос.

Похоже, я эволюционирую. Я не амёба.

– Почему бы и нет? – отвечаю, решая не растрачивать достоинство и честь на лживые отговорки.

Он скользит по мне взглядом. Начинает с кончиков замшевых ботинок и останавливается, лишь когда наши взгляды пересекаются.

Хмыкает и говорит:

– С глаз долой из сердца вон, так что ли?

Злюсь.

Я не собираюсь вести с ним разговоры в стиле полунамёков.

– Да, – киваю головой. – Как я и сказала – идите в задницу, Константин Хренисович.

Опускаю руки с блокнотом прямо перед собой и жду.

Мгновение он молчит. Потом его рот расходится в улыбке. Расходится до тех пор, пока в уголках лукавых глаз не появляются морщинки, а ровные белые зубы не являют себя миру.

Меня берёт оторопь.

Никогда не видела, чтобы он так улыбался. Открыто. По-настоящему.

– Константин Хренисович? – переспрашивает мой босс, качая головой. – Ты серьёзно?

– Совершенно, – чеканю я, не разделяя его веселья.

– И кто же я ещё? – ёрничает он. – Козёл?

– Безусловно.

Князев выпрямляется и ослабляет галстук.

– Сволочь?

– В первую очередь.

Вытягивает губы в трубочку, кривит их и продолжает:

– Хрен?

Мне не нравится, что он делает из этого разговора какую-то шутку. Я, например, предельно серьёзна.

– Лучше не скажешь. А ещё эгоцентрист и тиран, – предлагаю свои варианты.

И ещё ты помог мне продвинуться по карьерной лестнице.

Мы оба это понимаем, но КХ не из тех, кто станет об этом напоминать.

Он меж тем выходит из-за стола и ведёт своё великолепное тело ко мне, по-прежнему широко улыбаясь.

Подобное его поведение мне незнакомо. Это какая-то новая модификация.

Наблюдаю за ним настороженно.

– Поэтому ты меня глазами раздеваешь? – интересуется он, подходя вплотную.

Делаю шаг назад и выбрасываю вперёд руку, чтобы оставить между нами хоть какое-то пространство. Блокнот падает на пол, прямо к моим ногам.

Он такой большой. За его плечами я не вижу ничего.

– Я много кого раздеваю глазами. Благова, например, – говорю, стараясь держаться уверенно и холодно. – Пожалуйста, отвалите.

Улыбается и понимает моё требование по-своему. Сминает моё жалкое сопротивление и прижимает к стене всем своим стокиллограмовым телом. Тянется и поворачивает замок на двери, затем упирается руками в стену рядом с моей головой.

Толкаю его ещё и второй рукой и запрокидываю голову.

– Нееет… – тихо говорит он, коснувшись носом моих волос. – На него ты так не смотришь. Только на меня…

– Три дня назад ты говорил по-другому, – с горечью напоминаю я, сжимая челюсти.