Невыносимое счастье опера Волкова - стр. 3
– Я. Но мои советы обычно помогают всем, кроме меня самой. Так что… – пожала я плечами. – Да и, в конце концов, говорят, малая родина душу лечит, – откидываюсь на спинку стула, – а я последний раз в родном городе была почти три года назад и то набегом. Теперь чувствую – пора. Сбросить столичный лоск и с головой окунуться в южный колорит.
Бурменцев ничего не успевает ответить. Из динамиков на весь аэропорт, доносится заветное:
– Объявляется посадка на рейс Москва – Сочи…
– О, слышал? Посадку объявили.
– Слышал. Моя надежда на то, что ты передумаешь, только что умерла в болезненных конвульсиях. Сильно там не входи во вкус, а то еще понравится жизнь затворницы. Моя фирма не переживет потерю такого крутого ПИАРщика.
– Постараюсь, но не обещаю. До связи.
– До связи, Кулагина.
Я поднимаюсь из-за столика, подхватывая рюкзак и документы, залпом убиваю остатки кофе в чашке и киваю официанту. Приятный молодой человек.
Отключаю телефон, пряча его в карман джинсов. Накидываю куртку и оглядываюсь. Кафе в зале бизнес-класса относительно пустое. Только пара-тройка важных шишек, сидят, уткнувшись в свои яблочные девайсы. Никакой тебе толкучки, никакого шума. Все тихо, чинно и благородно.
Н-да, даже смешно.
Десять лет назад я прилетела в столицу эконом-классом и могла только мечтать хотя бы один глазком взглянуть, как живут те самые небожители из “бизнеса”, которые ради комфорта своей задницы готовы десятки тысяч выкладывать за простой двухчасовой перелет. Теперь же для меня это обыденная вещь. Куча командировок за год и все “первым классом”– это уже норма.
Да уж, испортила тебя Москва, Кулагина.
Совсем испортила…
Подцепляю пальцами брелок с ключами и, звякнув ими, сжимаю в ладони. Рюкзак на плечо и гордо помаршировала в сторону гейта. Побег это от себя или нет, но ближайшие пару недель я планирую устроить себе полное эмоциональное обнуление.
ЧАСТЬ 1
Глава 1
Виктор
– Вить, а может, вечером сходим куда, а? – ползут по моей груди алые ноготки следователя Столяровой. Один. Второй. Пальчик за пальчиком подбираются к подбородку. А на ушко сладкое, аж зубы сводит:
– М-м, только ты, я, вино, романтика…
Мурчит.
Вот только я не по “романтике”.
– Ин. Только не начинай, – осаждаю.
Она пыхтит.
Я от бессилия тихо рычу.
Походу, это мне пора начинать биться свой пустой башкой об стену. Вот знал же, что нельзя с Ингой связываться, Волков! Знал же, что с ней “на раз” не прокатит. Не для того эта птица два года мне глазки строила. Так какого…
Идиот.
Но это все полкан виноват. Нерв сегодня до того задрал, что варианта выпустить пар было всего два. Один из них сразу сорвал бы с меня погоны, потому что бить в рожу старшего по званию – не самый классный выход. Пришлось воспользоваться откровенно предлагающей себя для утешения Столяровой, которая, на мое несчастье, сидела в здании следственного комитета напротив нашего УВД и слишком вовремя всегда маячила своей аккуратной задницей в юбке.