Невыносимое счастье опера Волкова - стр. 15
Но я ошибалась. Это был еще не вечер.
Единственной передышкой во всей этой круговерти проблем был поход в магазин за бутылочкой воды…
– Тони? – раздалось первый раз на весь честной народ. Если быть точнее, на огромный зал продуктового гипермаркета. Я даже не шелохнулась. Как стояла у кассы, так и стояла. Ну, ищут там какого-то Тони, или какую-то Тоню, какое мое дело?
Но когда это звонкое:
– Тони! – повторилась уже значительно ближе, в голове что-то щелкнуло.
Тони?
Какое знакомое обращение. Помнится, в молодости это дурацкое, навешанное мне “тем самым Виктором” Тони проходу не давало. Если учесть, что еще и девочкой я была пацанкой, которая любила байки, тусовки и рок, а с мальчиками дружить у меня выходило в разы лучше, чем с девочками, то подобное сокращение моего имени было в точку. Хотя и бесило жутко.
Так может… меня зовут?
Да нет, вряд ли.
И, тем не менее, когда женский голос уже почти на ухо повторил:
– Антонина… – а на мой локоть легла чья-то ладонь, сомнений не осталось – вот и “призраки прошлого” нагрянули.
Я прижала к груди бутылку с водой и обернулась. В первые пару мгновений растерялась. Уставилась на отдаленно знакомое лицо девушки, обрамленное аккуратным белоснежным каре, с чересчур большими голубыми глазами…
– Мы зн… – начала да “охнула”. – Да ладно! Агата, ты, что ли?!
– Ага, я, Нин, – просияла улыбкой единственная настоящая подруга детства, с которой мы в свое время утратили связь.
Да я вообще со многими ее утратила, когда улетела в Москву. Не могу сказать, что сильно об этом жалела, но в определенные отрезки времени поддержки от такой, как Агата – умеющей слушать, слышать и давать дельные советы – мне очень не хватало. В отличие от пацанки меня, она всегда была, как Синичкина: девочка-девочка. Ну, из тех, в ком мужики нежность видят, а не своего в доску “бро”.
– Я тебя не узнала, Белова. Привет!
– А вот я тебя сразу. Ты совсем не изменилась, Кулагина. Ни капельки!
Агата бросилась ко мне с объятиями, и я растерянно приобняла ее в ответ. Ощущая себя деревянным бревном, толком и не понимая, как реагировать и что я чувствую от встречи с человеком из своего прошлого.
Десять лет…
Последний раз мы виделись десять лет. Агатка была одна из тех, кого я должна была предупредить об отъезде и кому, вопреки всему, я не сказала ни слова. Просто молча исчезла.
– Эм… ах, да, не изменилась, – улыбнулась я, прикладывая карту к терминалу, рассчитываясь за воду. – Надеюсь, это хорошо?
– Еще бы. Все так же шикарна! Волков, когда увидит, с ума сойд…
Я хмуро зыркнула в сторону бывшей подруги. Агата прикусила язык.