Невроз и развитие личности - стр. 6

Описанное развитие протекает отнюдь не единообразно. Особенности неблагоприятных окружающих условий в каждом случае отличны, как и возникающие особенности развития и его результаты. Однако всегда нарушается внутренняя сила и связность индивида, а следовательно, всегда налицо определенные витальные потребности в исправлении возникших нарушений. Как тесно они ни переплетены, мы можем выделить следующие аспекты.

Несмотря на ранние попытки разрешения конфликтов с другими, индивид все еще расщеплен и нуждается в более прочной и всесторонней интеграции.

По многим причинам у него не было возможности развить настоящую уверенность в себе: его внутреннюю силу истощили необходимость обороняться, его расщепленность, порожденное его ранним «решением» одностороннее развитие, сделавшее значительные области его личности недоступными для конструктивного использования. Отсюда его отчаянная нужда в уверенности в себе или ее заменителях.

Он не чувствует себя слабым в вакууме – он чувствует себя менее прочным, хуже снаряженным для жизни, чем другие. Если бы у него было чувство принадлежности, то его ощущение неполноценности по сравнению с другими не было бы такой серьезной помехой. Но живя в обществе конкуренции и чувствуя себя «внизу», изолированным и враждебно настроенным, он может только развивать в себе настоятельную потребность возвыситься над другими.

Еще более фундаментальным, чем эти факторы, оказывается начало его отчуждения от себя. Не только реальное Я испытывает помехи прямому развитию, но и потребность вырабатывать искусственные стратегии обращения с другими заставляет его отвергать свои подлинные чувства, желания и мысли. В той мере, в какой первостепенную значимость обретает безопасность, значение его сокровенных чувств и мыслей ослабевает – они, по сути, вынуждены умолкнуть и становятся неразличимыми. (Неважно, что он чувствует, если он в безопасности.) Таким образом, его чувства и желания перестают быть определяющими факторами, он, так сказать, больше не ведущий, а ведомый. Это расщепление в нем самом не только ослабляет его в целом, но и усиливает отчуждение, привносит элемент путаницы; он больше не знает, где он и «кто» он.

Начало отчуждения от себя оказывается более фундаментальным, потому из-за него другие нарушения преобретают опасную интенсивность. Мы можем яснее понять это, если представим, что происходило бы, если бы другие процессы протекали без отчуждения от жизненного центра Я. И в этом случае у человека были бы конфликты, но они не швыряли бы его из стороны в сторону; его уверенность в себе (которая, как указывает само слово, требует наличия себя, в котором человек уверен) подвергалась бы испытаниям, но не была бы лишена опоры, а нарушения его взаимоотношений с другими не означали бы полной утраты внутренней связи с ними. Следовательно, больше всего отчужденный от себя индивид нуждается – было бы абсурдно сказать в «заместителе» своего реального Я, потому что такой вещи нет, – в чем-то таком, что дало бы ему опору, вернуло чувство идентичности. Это могло бы поднять его в собственных глазах, и, несмотря на всю слабость его структуры, дать ему ощущение силы и значимости.