Невинный трофей бандита - стр. 49
Атмосфера в этом месте угнетала. Еще только выглянув из окна машины и увидев высокий забор с проволокой под напряжением, ощутила, как холод сковал тело, пробирая до самых костей. Но стоило войти внутрь, столкнуться с этими мрачными, суровыми людьми, чья жизнь состоит в том, чтобы следить за порядком среди преступников, как показалось, что и не я это прохожу по узким тоскливым коридорам из одного зарешеченного отсека в другой.
Дверь скрипнула, привлекая мое внимание, и я замерла. Словно в замедленной съемке в комнате появился единственный мой близкий человек. Темно-серая форма в цвет синяков под глазами, щетина на впалых щеках и взгляд совершенно потускневший. Будто передо мной не Андрей Анисимов, мэр города и волевой человек, способный до последнего биться за справедливость, а совершенно чужой и незнакомый мне зэк. В груди кольнуло, и я сжала зубы, чтобы не завыть в голос.
При виде меня в папиных глазах промелькнули радость и смущение. Нелегко ему предстать передо мной в таком виде.
Дождалась, пока с родителя снимут наручники.
– Десять минут, – пролаял охранник и вышел из камеры, запирая ее снаружи.
– Папа! – бросилась к отцу, не в состоянии сдержать горьких всхлипов.
– Курносик, не плачь, – прижал меня к груди папа, поцеловав в макушку. – Ну что ты так убиваешься, – слышала хриплый смех в его голосе и не понимала, откуда в нем столько сил и стойкости и как он может улыбаться после всего случившегося.
– Па-а-а-па-а-а! Как они могли? Как они могли? – спрятала лицо в его пропахшую казенными стенами куртку, не в силах остановиться.
– Не волнуйся, Солнышко! Все обязательно разрешится.
И тут я заплакала еще сильнее, в очередной раз поражаясь силе воли родителя. Как он сумел сохранить эту стойкую веру в справедливость и светлое будущее? Или это только спектакль для меня? До сих пор боится ранить мои чувства, думает, я маленькая и ничего не понимаю в этой жизни. Поэтому я оказалась не готова к человеческой жестокости и коварству.
– Папа, – подняла на него заплаканное лицо. – Пап, скоро тебя выпустят, слышишь?
– Конечно, выпустят, Солнце, – ласково улыбнулся он, не поверив моим словам. – Как ты? Соскучился по тебе, курносик, – удерживал меня за плечи на вытянутых руках, окидывая взволнованным взглядом.
– А ты как думаешь? – не смогла изображать безмятежность.
– Похудела, – снова пробежался по мне взором.
– Ты тоже.
– Прости, дочь, что так получилось, – шумно втянул воздух.
– Тебе не за что извиняться, я знаю, ты ни при чем, – вытерла мокрые дорожки под глазами.
– И все же, я не должен был допустить, чтобы это произошло. Присядем? – кивнул на стул.