Невинность на замену, или Право первой ночи - стр. 3
– Да что вы себе позволяете? – кем бы ни была я или новоиспеченная сестра, но оскорблять себя не позволю. – Как смеете порочить мое честное имя?!
– Честное? – мужчина расхохотался, – следовало думать о чести, когда спуталась с графом Торани, дрянь. Рассчитывала, что он бросит супругу и женится? Тебе ли не знать, что браки между благородными не расторжимы? И уж точно герцог не откажется от серебряных рудников Вериды. А ты… думала прикрыть позор брачной вязью? – Барон навалился всем телом, вминая меня в кресло. Из-за слабости самостоятельно слезть с него не получилось бы, а то, что оно походило на кушетку и располагалось на подставке, давало нахалу простор для действий. Его рука нагло скользнула в вырез свадебного платья, а слюнявый рот…
Фу! – меня чуть не вывернуло от отвращения.
– Прочь! – залепила гаду пощечину.
Однако мужчина успел перехватить руку, и вторую заодно. Завел обе за голову, с легкостью удерживая их в широкой ладони. Усмехнулся и прижался всем телом, давая почувствовать твердость намерений. Вторая ладонь по-хозяйски стиснула левую грудь, а следом и правую. Гад провел языком по шее, прикусил нежную кожу. Потом его рука прошлась по телу, огладила бедра и, задрав подол, скользнула к кружеву панталон. Я забилась раненой птицей, содрогаясь от омерзения и того безумия, что творило это чудовище в храме Светлобога. Когда липкие пальцы коснулись кожи внутренней поверхности бедра, громко вскрикнула, желая позвать на помощь. Не могло это происходить на самом деле. Это дурной сон! Кошмар! Ужас!
Но нет! – крик Блустрэм погасил поцелуем, а его пальцы добрались до промежности. Они ласкали лепестки губ, мяли их и погружались внутрь, пока не наткнулись на естественную преграду.
– Не может быть! – прорычал барон, – ты не могла сохранить невинность! Граф сам расска…
За дверью послышались голоса, поэтому мужчина отпрянул. Не забыл при этом одернуть платье и поправить вырез.
– Что же! Мы еще встретимся, – прошипел он, – всего одна ночь. Де Сагор выполнит свой долг и вернет барону. А я позабочусь, чтобы твоя спальня не пустовала. Вздумаешь болтать, тебе никто не поверит. Меня здесь не было. Наговор на верных слуг храма грозит серьезным наказанием. Его Святейшество недавно сокрушался, что давно никого не сжигали на площади во славу Светлобога. Только дай повод, и он найдет управу на отродье, – пригрозил, исчезая за второй дверью.
Пресветлый, помоги мне! – мысленно осенила себя святым кругом и приподнялась, чтобы увидеть вошедших. Да, первым порывом было пожаловаться на барона фон Блустрэма, но страх разоблачения пересилил все остальное.