Невинная. В уплату долга - стр. 34
Быстро свет включаю и окидываю ее взглядом. Среди всего этого битого стекла Илана точно привидение сидит, и тяжело дышит. Зареванная и бледная до ужаса. Все за грудь свою хватается, пытаясь хватануть воздуха губами пухлыми и искусанными. Блядь, она что издевается? Специально меня провоцирует?
Хватаю ее и с пола за плечи и поднимаю видя, какими огромными при этом стают ее зрачки. По пять копеек просто.
– Что с тобой? Блядь, да не закрывайся, что такое?
Смотрю на нее, и нихрена не пойму. Девушка продолжает все больше задыхаться, при этом отчаянно закрываясь от меня руками. От прикосновения моего она еще сильнее бледнеет, дергается как-то уж слишком резко. Черт, нахрена я вообще ее приволок сюда? Она что, кроме немоты еще и припадочная?
Птичка продолжает жадно хватать ртом воздух, и я понимаю, что надо что-то делать. Срочно притом. Сука, это все ее блядский корсет. Он слишком затянут.
Одним махом хватаю ее за талию, и укладываю лицом на кровать. Илана такая хрупкая, что даже силу не применяю. Как тростинка, мать ее.
Птичка брыкается, но я с легкостью зажимаю ее коленом, фиксируя. Ловлю кайф от ее сладкого цветочного запаха. Он заводит меня с полуоборота. В штанах тяжелеет. Мой член отлично помнит ее тугую киску.
– Лежать, я сказал.
Откидываю копну ее светлых волос со спины и вижу, что корсет реально очень затянут, и я даже не представляю, как она все еще дышит в нем.
Пробегаюсь взглядом по всем этим шнуркам, которых тут не меньше полусотни, и наплевав, просто разрываю нахрен корсет, оголяя нежную спину до самой талии. Светлая кожа. Маленькая родинка у позвоночника справа.
В этот же момент Илана впервые делает нормальный вдох. Наконец-то.
Поворачиваю ее к себе, невольно оказываясь на ней сверху. Не могу не признать, что мне нравится такое положение наших тел, вот только глаза Озеровой ясно дают мне понять, что ей уж точно не в кайф так лежать.
Смотрю на шею ее нежную, под тонкой кожей венка пульсирует. Грудь уже едва прикрыта платьем, не очень большие, но полные округлые полушария манят, приглашают прикоснуться, обхватить руками, прикусить острый сосок, чтоб задрожала.
Сглатываю. Член уже колом стоит. В штаны впивается до боли.
Мне ничего не стоит задрать сейчас ее юбку и оттрахать так, как сам того хочу, но я не трогаю ее. В таком состоянии как сейчас, я скорее убью дочь Озерова, чем трахну.
Девка дрожит вся, аж подкидывает всю. Слезы катятся горошинами. Видимо, она все же посчитала, что я снова ее буду трахать сейчас. Дергается, руками своими тонкими пытается меня оттолкнуть, по груди царапает.