Невинная кровь - стр. 4
По лепестку желтой розы тихо сползала крупная капля; посетительница зачарованно засмотрелась на нее: неужели сорвется, упадет?.. Ой, надо бы послушать, что там говорит мисс Хендерсон.
– А ваша мать, чем она занимается?
– Моя приемная мать готовит еду.
– Так она повариха? – переспросила соцработница с оттенком пренебрежения в голосе. – Это ее профессия?
– Нет, готовит еду для мужа, гостей и для меня. Еще она заседает в суде по делам несовершеннолетних, но, по-моему, это все так, чтобы доставить удовольствие моему приемному отцу: он всегда считал, что у женщины должна быть работа, если это не в ущерб его собственному комфорту. А вот еда – ее настоящий конек. Думаю, мать могла бы стать профессионалкой, хотя и не кончала ничего, кроме вечерней школы, а до свадьбы работала секретаршей у моего отца. Я хочу сказать, кухня – увлечение всей ее жизни.
– О, ваша семья от этого только выиграла, верно?
Филиппа смерила соцработницу холодным взглядом. Долго же, должно быть, дамочка отрабатывала свой ненавязчиво-покровительственный тон: уж слишком легко он ей давался. Ничего, посетительнице это даже на руку.
– Да, мы с приемным отцом просто обжоры. Хорошо хоть, вес не набираем.
Девушка гордилась своим аппетитом – за столом и в жизни. Неразборчивостью здесь и не пахло, ведь они с отцом выбирали только лучшее, а кроме того, подобное потворство собственным прихотям не заставляло краснеть или извиняться. В отличие от секса чревоугодие не затрагивает интересы других людей и не связано с насилием, разве что над собственным телом. Требовательность в еде и питье доставила Филиппе немало приятных минут, ибо, кроме всего прочего, не была простым подражанием Морису (даже он, отъявленный гурман, едва ли сумел бы с такой легкостью распробовать восхитительный букет кларета), ведь утонченный вкус можно лишь унаследовать. Вот, например, на семнадцатый день рождения… На столе три бутылки, этикетки скрыты под оберткой. А Хильда – сидела она за столом или нет? Наверняка сидела, все-таки семейное торжество, однако в воспоминаниях девушки они с Морисом праздновали вдвоем. И он промолвил:
– Скажи, что тебе ближе. Только не надо пышных дифирамбов, вырази это своими словами. Я хочу знать, что ты думаешь.
Филиппа снова попробовала вина, смакуя во рту каждый глоток и запивая «образцы» водой. Глаза приемного отца вызывающе блестели. Кажется, она все делает правильно.
– Вот это.
– Почему?
– Не знаю, просто понравилось.
Но нет, он ожидает более развернутого суждения. Хорошо же.
– Вероятно, потому что здесь вкус неотделим от запаха и того, что чувствует язык. Единство трех наслаждений.