Невинная игрушка Дьявола - стр. 10
Вид у нее ужасно распутный, она похожа на чудовище из детских мультиков. На морскую ведьму Урсулу из Русалочки в развратном костюме, словно вылезла из борделя. Я отвлекаю себя всякими глупостями, но не помогает. Мне хочется кричать во все горло.
– Этих – туда, – и она толкает в спину девушек, что стоят справа.
Бедняжки падают, их быстро ловит какой-то мужчина, которого я вижу впервые, а затем их куда-то уводят.
Они все странные. Я думала, в нашем мире таких людей не бывает.
– Ее куда? – бурчит Алик, заламывая мне руки.
Он указывает на меня жестом, а я рефлекторно мычу, потому что мой рот все еще сдавлен повязкой.
От голода, холода и бесконечных слез у меня совершенно не остается сил. Я больше не сопротивляюсь. Плачу, но в этом тоже нет смысла. Боже, пусть кто-нибудь меня спасет. Мне страшно, и, кажется, будто это происходит не со мной.
Меня окидывает взглядом высокий, здоровенный мужчина.
Оценивающе, будто меня привели… Нет, ведь это не из-за него я здесь?
– Ты в аду, девочка, – губы кривятся в ехидной ухмылке. Они повторяют это снова и снова.
В аду.
Позавчера меня вызывали на медицинский осмотр. Неужели меня действительно продали на органы, потому что кому-то понадобились мои легкие? А может, сердце? Поэтому они говорили о каком-то бое. Возможно, кто-то может погибнуть и им понадобиться что-то мое.
Нет, нет, нет.
Начинаю выть, и отвратительная рыжеволосая ведьма бьет меня по лицу.
– Адель, – предупреждает высокий мужчина. – Лицо не порть ей. Иначе сама будешь отвечать перед…
Он замолкает.
Что он хотел сказать?
Меня уводят в какой-то темный, лишённый света коридор. Откуда-то издали слышатся вопли, будто за этим помещением прячется еще одно. Звуки похожи на гул как со стадиона, но, возможно, мне это только кажется.
Стальная дверь отворяется и меня толкают внутрь комнаты с красным свечением. Глаза округляются: по интерьеру это место мне напоминает публичный дом из кино. Что? Меня продали в сексуальное рабство?
– Что с этой делать? – спрашивает очередная «горгона»*, колдующая над незнакомой мне девушкой, нависая над ней с кисточкой для макияжа.
Девчонка сидит, смиренно опустив голову на стуле в нижнем белье. Ежится, как побитый зверек.
– Яркий макияж не делать, – приказывает «Урсула». – Никакого боевого раскраса и тряпок как у остальных шлюх, – добавляет с презрением. – Но сначала нужно ее отмыть. Только как можно скорее.
Меня уводят в следующую комнату, которая полностью облеплена белым кафелем. Толкают, грубо раздевают до гола, разрывая платье на куски. Мне больно, когда ледяная, мощная струя окутывает тело. Кажется, теряю сознание из-за грубости женщин, которые трут мое тело мочалкой. Меня носит из стороны в сторону, пальцы ног леденеют, озноб прошибает тело.