Невинная для Ярого - стр. 22

Вот только больше ничего не делает. Не двигается, даже не целует меня. Просто стоит.

Увалень.

Огромная горячая статуя.

Он настолько не ожидал моего поступка, что теперь… Что? Растерялся? Вряд ли.

Или ему просто не нравится? Ну его проблемы! Я бы лучше целовалась, если бы мне кто-то отвечал.

Я хочу отодвинуться, раз этот вариант не сработал. Напрочь игнорирую покорёженную самооценку.

Но в то же мгновение массивная ладонь оказывается на моём затылке, притягивая обратно. Бьюсь губами об эту сталь.

Спустя несколько секунд до меня начинает доходить, что происходит. Он хочет, чтобы я продолжала его целовать несмотря на то, что ответа нет.

Или это такая игра Ярого? Мол, заведи так, чтобы ответил?

Я совершенно не понимаю этого мужчину. Ни в чём.

Но подчиняюсь.

Я несмело обхватываю его нижнюю губу, задеваю кончиком языка. На вкус Ярый – горький табак и сладкий кофе.

Его борода щекотно колется. У меня в груди почему-то тяжелеет от этого.

Будто камень вырос. И медленно падает вниз, переворачивая всё внутри.

Я сильнее упираюсь ладонями в мужчину, удерживая себя на носочках. Увалень великорослый. Который даже наклониться нормально не может.

Ладно, не беда.

Я решаю действовать хитростью. Перемещаю руку на его затылок. Давлю так же, как и мужчина. И Ярый, неожиданно подаётся.

Сильнее склоняется ко мне, чтобы было удобнее. И даже приоткрывает губы, давая мне чуть больше возможностей.

Так странно. Я целовалась с парнями. Но никогда не было такого. Обычно инициатива шла не от меня. И никто так не вёл себя.

Охаю, когда Данияр неожиданно сжимает мою попку. Двумя лапищами. Сдавливает, а у меня всё стягивает. Ураганом в животе отдаёт.

Мужчина держит, будто вынуждая меня ещё сильнее потянуться к нему. Прижимаюсь всем телом к нему. Я стараюсь не думать, что мы оба полуголые.

Но это так трудно, когда кожа Ярого пылает. Я словно оказалась где-то в жарких странах. Устроилась возле моря на огромных тёплых камнях.

Только этот камень наглый. И живой.

Мужчина запускает одну ладонь за резинку моих трусиков. Так же касается ягодиц. Но теперь, когда тонкая ткань не разделяет, это кажется куда более интимно.

И опасно.

– Мы так не договаривались, – шепчу испуганно.

– Мы никак не договаривались, кисунь. Продолжай. Пока не ахти.

Было бы офигеть какое «ахти», если бы мужчина вёл себя по-другому.

Плевать.

Только это превращается в подобие вызова для меня. Разум отключается, управление берёт «дурная голова».

Я ещё тебя так поцелуй, Ярый, как никто!

Потому что…

Это равнодушие задевает. И подстёгивает. И я всегда была азартным человеком. Поэтому и сейчас ведусь.