Невинная для палача - стр. 22

Такое вообще возможно?

– Ой…

Я охаю, осматриваясь. Я узнаю эту местность, точнее полуразрушенное здание. Проезжала мимо него, когда направлялась на интервью. А ведь изначально люди Валида везли нас в другом направлении…

Получается…

Они нагло проехали мимо колонии, обманув всех этим прицепом, а полиция ничего не заметила? И теперь наверняка ищет беглого преступника в другом направлении!

А карета, о которой говорил Мурад, это огромный вертолет, стоящий неподалеку. Чем-то напоминающий военный, с огромными лопастями. Несколько секунд рассматриваю зеленого «монстра», а потом поворачиваюсь к Валиду.

– Прокатимся, принцесса?

– Нет? – отвечаю испуганно, вызывая смешок мужчины. – Я боюсь высоты, очень! Я не сдержусь, буду кричать от страха и…

– Не переживай. У меня есть средство, чтобы тебя успокоить.

6. Глава 6

– Средство? Какое?

Спрашиваю, стараюсь не выдавать страха. Хочется дать себе подзатыльник, чтобы мозги встали на место. И я перестала всё переспрашивать как попугай. И бояться.

Нельзя же ведь всё время быть в панике?

Можно?

Хотя с таким, как Палач… Разве можно не быть в ужасе, когда он надвигается на меня? В пальцах крутит зажжённую сигарету, затягивается. Упирается коленями в край прицепа.

Всё внутри вопит от желания отодвинуться, но не могу, когда Валид смотрит прямо в мои глаза. Это гипноз, путает мысли, к месту приклеивает. Забивает лёгкие пеплом, по крови разгоняет седативное.

Единственное, на что у меня хватает сил, прижать руки к груди, когда мужчина смотрит на неё. Вырез платья сполз ниже, а поправить его нормально не получается. Валид хмыкает, рассматривая меня. А после прикасается к наручникам.

Его лицо ожесточается, заостряется хищными чертами. Брови сходятся на переносице. Поджимает губы, уголок чуть ползёт вверх. Словно дёргается от злости.

Морщусь, когда пальцы мужчины задевают пострадавшую кожу на запястьях. Ранку щиплет, отдает неприятными импульсами по телу. Валид выпускает дым вверх, сдвигает стальной браслет ниже, осматривая кожу. Гладит подушечкой большого пальца красную линию.

– Как умудрилась? – спрашивает беспристрастно. – Снять пыталась?

– Нет. Они туго застёгнуты, – бормочу. – И вы тянули за собой, наручники впивались в кожу.

– Язык отсох? – спрашивает зло. – Сказать не могла?

– Конечно. Ведь пожелания заложницы всегда учитываются, как я не подумала, – сожалею о своей вспыльчивости сразу. – Извините.

– Аккуратней, колючка. Или хочешь в них всю жизнь ходить?

– Не хочу. Можно снять? Пожалуйста. Я же… хорошо себя веду. Сбежать не пытаюсь, не спорю.

– Ага. Только по яйцам лупишь.