Невинная для палача - стр. 11

Но мне некуда деваться. Справа каменная стена, спереди и сзади эти самые преступники. Могу только влево бежать, но это вряд ли мне поможет. Какой шанс, что меня случайно пристрелят, попадут по двигающейся цели?

Или, ещё страшнее, если Валид меня дернет обратно. Успеет как-то навредить до того, как его закуют в наручники.

– Хасанов, – один мужчина в полицейской форме выходит вперед, поднимает вверх рупор. – Сложите оружие, толкните к нам. Лицом в землю. Руки за спиной. Тогда никто не пострадает.

– Вряд ли, – тот качает головой. Я не вижу его лица, но уверена, что Валид улыбается. – А если я не согласен? Что тогда?

– Мы будем открывать огонь на поражение. Нет нужды умирать. Твои люди обезврежены, дороги перекрыты. Сдавайся. У вас нет шанса уйти живыми.

– Думаю, я попытаю удачу.

– Я считаю до трех. Раз.

Никто не шевелится с места. Но и не стреляет. Будто замерли во времени. Я даже не дышу. Надеюсь, что желание жить у Хасанова сильнее, чем убить пару полицейских.

Пожалуйста.

Я не хочу умирать так глупо. На заднем дворе забытой Богом колонии. Прижимая обувь к груди, со слезами на глазах. Из-за глупого интервью, которое должна была брать не я.

– Два…

– А с ниточкой будет? На волосинке? – Валид будто ничего не боится, откровенно нарывается. – Я помогу, начальник. Три.

Сам заканчивает счет. Таким самодовольным голосом, что у меня в голове нервы лопаются. Он самоубийца. Псих! Он действительно готов умереть, лишь бы не вернуться в тюрьму?

От грубого толчка моя спина начала жутко ныть, боль расползлась под кожей. Я не смогла устоять на месте, врезалась в Хасанова. А тот воспользовался шансом.

Завёл руку назад, ловя моё запястье, а после потянул на себя. Выставляя вперед. Прижал к своей груди, надавил ладонью на мой живот, удерживая на месте.

Меня касается что-то твердое, холодное. Спустя секунду я понимаю, что это пистолет. Дуло скользит по шее вверх, пока не упирается в мой подбородок. Я пытаюсь уйти от прикосновений, но Валид надавливает сильнее.

– Заложница! – кричит полицейский, поднимая вверх руку со сжатым кулаком. – Хасанов, не дури. Я советую…

– В жопу свои советы засунь. У меня и так пожизненное. Смертной казни нет. Что ты мне сделаешь?

– Твоим людям грозит восемь лет. Нет нужды всем садиться на пожизненное. Предлагаю договориться.

– Предлагаю дать нам уйти. Иначе её мозги будут долго отмывать со стены.

Я всхлипываю, горячие слёзы стекают по лицу. Меня колотит от того, что главный среди полицейских или охраны… Или кто там они… Но он не выглядит убежденным! Ни один мускул на его лице не дергается, нет страха за мою жизнь.