Невидимки - стр. 30

– Только не говорите, что никогда не видели наших передач! – восклицает Бренди. – Они называются «Исцеление христианством». – Она играет пальцами с маленьким крестиком, который висит у нее на шее. – Если вы смотрели хотя бы одно наше шоу, то должны помнить: Господь в своей мудрости посчитал нужным сделать моего зятя немым. Сет не может разговаривать.

Офицер несколько раз ударяет по клавишам. То, что он напечатал, вполне может быть словом «ПРЕСТУПНИКИ». Или «НАРКОТИКИ». Или «ПОЙМАНЫ». Или это «КОНТРАБАНДА», или «АРЕСТ».

– Ни звука, – шепчет Бренди едва уловимо прямо в ухо Сету. – Если пикнешь, в Сиэтле я сделаю тебя Харвеем Уолбангером.

Офицер пограничной охраны заявляет:

– Чтобы позволить вам выехать за пределы Канады, я должен проверить ваши паспорта. Будьте любезны.

Бренди картинно облизывает губы. Ее глаза сияют загадочным блеском. Шарф неожиданно сползает с ее плеч, открывая взору шикарный полуобнаженный бюст.

Бренди смотрит на офицера и произносит:

– Одну минуточку.

Окно Сета бесшумно закрывается.

Бренди откидывается на спинку сиденья, делает глубокий вдох и выдох.

– Не поддаваться панике! – тихо приказывает она, достает губную помаду, целует зеркало заднего вида и принимается красить свои большие губы. Ее слегка трясет, и ей приходится придерживать руку с помадой другой рукой.

– Мы выберемся отсюда, – говорит она. – Но для этого мне понадобится презерватив и освежитель дыхания. Бубба-Джоан, будь умницей, дай маме «эстрадерм».

Сет протягивает ей презерватив и мятный освежитель дыхания.

– Интересно, сколько времени потребуется, чтобы недельный запас девичьего сока проник в задницу этого кретина? – произносит Бренди и закрывает помаду.

Я даю ей эстрагеновый пластырь.

Вернемся в тот день, когда мы с Эви стоим среди толпы зевак у универмага «У Брумбаха» и глазеем на чью-то собаку, задравшую лапу возле репродукции «Воскресения Христова». Сделав свои дела, пес усаживается на землю, раздвигает задние лапы и принимается лизать мешковатую вонючую задницу. Эви легонько ударяет меня локтем в бок. Народ хлопает в ладоши и бросает монеты.

Мы заходим в магазин, начинаем рассматривать губные помады, пробуем некоторые из них, проводя по обратной стороне ладони.

– Интересно, почему собаки себя лижут? – спрашиваю я.

– Просто потому, что они могут… – говорит Эви. – Потому что они не такие, как люди.

В этот день мы восемь часов убили на учебу в школе фотомоделей.

Чтобы набрать проходной балл при поступлении, Эви, как обычно, прибегла к одной из своих многочисленных хитростей.

Эви красит губы помадой таких оттенков, какие видишь у основания пениса в порнофильмах. А теней на верхнее веко накладывает столько, что походит на подопытное животное системы изучения инфраструктуры рынка. От того количества лака, которое она выбрызгивает на волосы, в озоновом слое над Академией модельного искусства Тейлор Роббертс образовалась дыра.