Невесты траурный букет - стр. 10
Эмма вылезла из ванны и завернулась в пушистый халат. Второй халат, приготовленный для Августа, протянула мне. Мы оделись и прошли в соседнюю спальню, где на низком столике стояли заботливо расставленные мною кушанья. Эмма взяла бутылку шампанского и села в глубокое кресло, от еды отмахнулась. Ее лицо вновь погрустнело, взгляд скользнул по кровати в лепестках, переместился на серый чемодан Августа, возле которого лежало небрежно сброшенное свадебное платье. Сестра всхлипнула, дрожащей рукой дернула пробку – хлопок и пробка стрельнула в потолок, шампанское потекло из бутылки на руки и колени ревущей Эммы.
Я подбежала, выдернула у нее бутылку и нервно закричала:
– Кончай реветь! И даже не думай напиваться. Жениху ты уже не поможешь, а мне нужна трезвая и здравомыслящая сестра. Как иначе мы разберемся в этом кошмаре и найдем убийцу несчастного Августа?
– Ты ничего не понимаешь! – рыдала Эмма. – Я хотела отменить свадьбу, вернуть ему кольцо, и чтобы все было как раньше, а потом передумала. Не потому, что внезапно в него влюбилась. Просто боялась огласки, не хотела слышать за спиной перешептывания коллег и знакомых, читать их язвительные комменты. Ты же видела: я раструбила об этой свадьбе на всю Москву. Постила наши с Августом фотки. Представляю, как завтра буду в центре внимания всех светских сплетников.
Я села на ковер возле Эммы, взяла ее руки, прижалась щекой и тоже заревела. Ну и что! Мы с сестрой сильные, но все же не твердокаменные.
– Не плачь, Мимишка! Ты не могла знать, что случится с Августом. А замуж выходят не только по любви. На меня посмотри: мы с Мишей тоже разговаривали о свадьбе, планировали наше будущее. Он обещал бросить пить. Только дружки и алкоголь оказались важнее светлой любви.
Я вспомнила о нашей последней ссоре: как кричали друг на друга, как потом хлопнула дверью и ушла навсегда. Брр! Глянула на одинокую бутылку шампанского у своих ног, схватила ее и отпила большой глоток. Вино булькнуло в пустом желудке, ударило в голову, комната закружилась, но стало гораздо лучше. Эмма забрала у меня бутылку и тоже глотнула, потом с тревогой уставилась на меня:
– Шурка, тебе нельзя пить – ты ничего не ела.
Сестра встала и подошла к столику с едой, подхватила куриную ножку и протянула мне. Я жадно впилась в мясо голодными зубами. Эмма вытерла рукавом слезы, съела клубничку, переключила музыку на разудалую попсу и снова глотнула шампанского. Под действием задорной музыки и алкоголя настроение сестры резко поменялось. Она ринулась танцевать и бойко подпевать: