Невеста в наследство - стр. 6

Кларисса свернулась клубочком и сжала зубы, чтобы не расплакаться. Всего и было их с ним совместной жизни, что несколько часов от церемонии в храме и небольшого застолья там же до поездки в священную рощу. Сколько вышло? Три часа? Четыре? Несколько раз успели поцеловаться. И все, закончилось их счастье, а она даже не помнит, что произошло. Только то, что кони понесли. А потом ее выбросило из седла и темнота.

– А ты поплачь, милая, поплачь. Слезы облегчение приносят. Думаешь, раз лекарь говорит, что волноваться нельзя, легче будет, А выплачешь горе свое, и камень с души скатится. И Гастону легче станет. Омоешь слезами своими его дорогу к Всевышнему, пыль прибьешь, травка прорастет. Ему идти радостнее будет.

Кларисса посмотрела на присевшую на край постели женщину. Доброе, все в морщинках лицо, седые волосы, собранные в аккуратную прическу, и яркие серые глаза.

– Вы кто? – не сдержала она вопроса. – Я вас не помню.

– Я, милая, нянькой в этом доме была. А как Гастон вырос, в свой дом уехала. Да вот беда случилась, я и вернулась. Сердце звало, говорило, что нужна я тут буду. Можешь звать меня госпожа Агата.

– Это вы растили Гастона?

– Я, – женщина улыбнулась, потом погладила девушку по волосам. – И с тобой буду, хоть нянчить тебя и поздно. Да только душе тоже якорь нужен. И тебе, и Дэниелу. Вот и буду я вам этим якорем.

Нежные прикосновения, тихий ласковый голос завораживали. Слезы, долго сдерживаемые, сами полились из глаз, а тело сотрясли судороги рыдания. Кларисса плакала, одновременно прощаясь с мужем и оплакивая свою жизнь, мечты о счастье, любовь – все то, чему не суждено было осуществиться.

А няня Агата сидела рядом, поглаживая по спине, успокаивая, даря надежду на то, что жизнь не закончилась, впереди будет что-то еще. Что-то другое, но тоже хорошее, доброе, светлое.

Внезапно возникший на пороге комнаты лекарь покачал головой и собрался что-то сказать, но женщина поднесла свободную руку к губам, призывая к тишине.

– Дай девочке боль свою излить, – прошептала она, – а потом дальше врачуй. Коли душа болит, тело лечение принимать не хочет. Что ее на ноги ставит? Желание на могилу сходить? Не дело то. Как бы там она и сама за мужем не отправилась. На чьей совести вторая могила тогда будет?

– С тобой спорить Агата, – покачал головой мужчина, уже не раз сходившийся в словесных баталиях с няней, и каждый раз проигрывавший их, – только воздух понапрасну сотрясать. Коли нужда будет, сразу за мной шли.

– Не будет такой нужды, – махнула рукой женщина. – Выплачется девочка, поспит, а потом новую жизнь начнет.