Невеста смерти - стр. 55

– Пусть как следует напьется. Воды дай побольше. Но не корми до заката – она устала, и у нее будут колики.

Мальчик кивнул и уже повел лошадь к поросшему травой берегу реки, когда цирюльник снова окликнул его:

– Подожди, надо отвязать седельную сумку! У меня есть с собой кое-что, что я хочу показать тебе, дочка.

Он отвязал холщовую сумку и осторожно раскатал свернутый в трубку пергамент.

Едва взглянув на него, Маркета ахнула от изумления.

Рисунок на листе изображал человеческое тело со всеми кровеносными сосудами, нанесенными с исключительной точностью. Девушка уже давно пыталась проследить кровеносные токи, водя пальцем по голубым прожилкам под своей белой кожей и сверяясь при этом с отцовскими записями, но здесь было настоящее сокровище знаний.

Человеческое тело раскрылось пред нею во всем своем мистическом великолепии.

– Это из Англии, там они срисовывают вены прямо с тел, – сказал отец.

– Но посмотри, какая точность! – изумилась Маркета. – А вот и внутренние вены, перерезав которые можно убить человека…

– Если только он уже не мертв, – улыбнулся Зикмунд. – В Англии и Франции тела для научных исследований можно получить на законном основании. Наука – закон, дочка!

Девушка даже рот открыла от удивления.

– Закон?

– У них, как говорят, до сих пор бывают случаи разграбления могил. Впрочем, удивляться тут нечему, ведь Англия – страна дикая и жестокая.

Цирюльник немного помолчал, наблюдая за Маркетой, которая с упоением рассматривала рисунок, а потом негромко спросил:

– Как мать?

Дочь подняла голову.

– Жалуется каждый день – мол, от меня мало толку в бане, и с гостями я плохо обращаюсь. А еще я прищемила крышкой волосы пани Шмидт, и та визжала, как кошка в жару.

Девушка исподлобья взглянула на отца. Если бы только он мог вмешаться и каким-то образом избавить ее от ненавистной работы в бане!

– Я так ждала, когда же ты вернешься… – Маркета взяла его за руки. – А еще у нас пятеро больных, которым срочно требуется твоя помощь. Они уже почти согласились, чтобы кровь им пустила я.

Она сказала это в шутку, но отец посмотрел на нее сурово и покачал головой.

– Никогда, слышишь, никогда этого не делай! Дело не в том, что тебе недостает знаний. Нет, у тебя, как я полагаю, есть дар…

– Я никогда этого не сделаю, потому что не вхожу в гильдию.

Зикмунд взял ее за подбородок и легонько сжал, как делала мать, когда сердилась.

– И это единственная причина?

– Я не вхожу в гильдию, – упрямо повторила банщица. – И это было бы неправильно.

Пихлер отпустил ее подбородок, и она отвернулась и тут же ушла, сказав, что должна принести воду в баню.