Невеста смерти - стр. 46
Она осталась именно такой, какой запомнилась ему с далекого детства. Иезуиты считали ее гнездом порока, местом, где жители городка сообща, отбросив скромность, принимали горячие ванны.
Якоб улыбнулся, вспомнив увещевания и предостережения иезуитов. Состоя теперь на королевской службе, он вернулся в родные места, к тому же треклятому, богомерзкому заведению.
Министр Румпф отправил его в Чески-Крумлов с заданием осмотреть Рожмберкский замок и убедиться, что тот пригоден для размещения – и ограничения передвижений – дона Юлия. Удостоверившись, что исполнение этих требований достижимо, что условия содержания соответствуют высокому статусу гостя и что никаких трудностей с обслуживанием сына короля возникнуть не должно, Хорчицкий мог считать свою миссию исполненной и вернуться домой.
Путешествие из Праги получилось долгим и нелегким: на грязной, разбитой дороге карета наскочила на камень, и у нее сломалась ось. Два дня пришлось провести в Ческе-Будеёвице – ночевать на паршивом постоялом дворе, есть несвежую пищу, да еще и терпеть «услуги» грубоватого и всем недовольного хозяина и его супруги со сморщенной мышиной физиономией. К постояльцам эти двое относились отвратительно, предлагая только жесткое, жилистое мясо да разбавленное водой пиво. Мало того, тюфяки на кроватях были набиты перепревшей соломой. Солому эту, судя по всему, не меняли уже несколько лет, так что Якоб всю ночь чесался от блошиных укусов и в результате расцарапал до крови лодыжки.
Едва ступив на мост, он увидел девушку, входящую в реку со стороны Латрана. Босая, с двумя ведрами, она шла осторожно, стараясь не испачкать рубашку о камни. Ее чистые волосы сияли на солнце.
Наблюдая за девушкой в искрящейся воде, Хорчицкий потер чешущиеся лодыжки. Туника у незнакомки промокла от пота и банного пара, а кожа покрылась красными пятнами от укусов холодной Влтавы. Когда она наклонилась, чтобы зачерпнуть воды, солнце упало на ее волосы, и Якоб увидел, как замигали в черных и каштановых прядях яркие, рыжие и золотистые, огоньки.
И тут по его шелковому камзолу запрыгала блоха. В баню! Ему надо в баню – утопить проклятых паразитов в кипятке, а заодно и покончить с этим адским, нестерпимым зудом.
– Маркета! – окликнула девушку вышедшая из бани мать. – Давай-ка быстренько сюда!
Юная банщица остановилась на полпути, поставила ведро на землю, потерла спину длинными пальцами и повернулась к матери, встречавшей у дверей высокого, в богатых одеждах мужчину, который, стянув перчатки, вежливо обратился к ней.
При виде приятного и хорошо одетого незнакомца Маркета замерла в удивлении – что могло привести такого человека в обычную сельскую баню?