Невеста Сфинкса - стр. 21
Лавр сидел на диване в маленькой комнатке, которая когда-то являлась его комнатой, в ту пору, когда еще не было в доме Серафимы и не родился злополучный Петька. Петя, Петя, Боже ты мой!
Лавр замотал головой, подскочил и нервно прошелся по скрипучим половицам. Он заметил на кладбище доктора и следователя, не укрылось от него и то, что те вроде бы разговаривали с горничной Соболевых. Черт знает что может наговорить эта дурочка. А собственно, чего бояться, вряд ли она видела… А если видела? Что тогда? Ведь и впрямь, все что угодно можно подумать. Надобно как-нибудь половчее выспросить у нее…
Перед глазами снова стояло лицо кузена, обезображенное болезнью, неузнаваемое. А ведь он был так хорош, так удивительно хорош! Впрочем, что удивительного, если его мать – женщина неземной красоты!
До сих пор Лавр помнил свое детское потрясение, которое он пережил, когда дядя Викентий однажды заявил ему:
– Лавр, дружок, хочу тебе сообщить, что у нас грядут большие перемены в доме. Я полагаю, что было бы нечестно держать тебя в неведении. Ты уже вполне большой мальчик и все прекрасно понимаешь. Так вот, – дядя на минуту замолк, племянник замер в тревожном ожидании, чувствуя всем своим естеством, что эти перемены ему ничего хорошего не сулят. – Как это ни удивительно, а это совершено удивительно для меня, я все-таки собрался жениться.
– Поздравляю, дядя Викентий, – пролепетал Лавр, который уже хорошо знал, где и что положено говорить.
– Да, да, жениться. Жена моя очень молода, ее все страшит и пугает. Она еще очень неопытна в жизни. И посему, как я полагаю, присутствие в доме незнакомого ей мальчика вызовет некоторые трудности.
– Я буду хорошо себя вести, тетечка будет довольна, только не отправляйте меня назад! – с надрывом вскричал мальчик, и слезы полились у него из глаз.
– Полно, полно! – остановил его Соболев. – Что еще за слезы! И с чего ты взял, что я хочу отправить тебя назад к твоим родителям? Нет уж, коли я взялся тебя воспитывать, я от своего слова не отступлю. Я намерен определить тебя в очень приличный и дорогой пансион, где ты будешь жить и учиться, а в воскресенье и на каникулы мы будем забирать тебя домой.
Лавр поник своей головой-коленкой. У Викентия сжалось сердце при виде этой тонкой шейки, худых плеч, вздрагивавших от сдавленных рыданий. Никогда, никогда нельзя обманывать дитя, подавать ему надежду, а потом вырывать из души с мясом! Соболев порывисто обнял мальчика и прижал к себе.
– Ты что, глупенький? Думаешь, я гоню тебя прочь? Не смей так плохо думать обо мне! Меж нами ничего не меняется, ровным счетом ничего! Я по-прежнему люблю тебя, мы с тобой большие друзья, просто ты немного поживешь отдельно! Пойми, Серафима Львовна должна привыкнуть ко мне, к дому, она такая пугливая. Ей-богу, ее не зря прозвали Серной! А потом все наладится. Мы все будем жить вместе, будем одной семьей!