Невеста с аукциона - стр. 17
Нас мариновали на сцене еще тридцать минут. Я что-то отвечала, говорила в микрофон и показывала свою наигранную заинтересованность. Генрих же был по-настоящему доволен и упивался вниманием и моей активностью.
Чуть позже нас отпустили за отдельный стол, и праздник продолжился. Выступали известные музыканты, произносили торжественные речи популярные актеры. Я словно попала на премию Муз-ТВ. Сотни репортеров и фотографов ослепляли нас вспышками камер.
К Генриху без конца подходили самые разношерстные люди. От откровенных бандитов, которых явно на время выпустили из камеры, до солидных бизнесменов. Он каждому уделял время и чинно благодарил за внимание. Лишь с одним гостем у него вышел конфликт.
Помню, я пыталась перекусить небольшим куском мяса, наколотым на вилку, как к нам подошел восточный мужчина. Он был средних лет, что-то около сорока, невысок, с плотным телосложением.
Как и все другие, этот подошел вплотную к Амирову, пожал руку и стал о чем-то говорить, хмуря брови. Генрих несколько раз повысил голос, чем привлек внимание своей охраны. Верные помощники Дмитрий и Сергей моментально выросли из-за спины хозяина.
– Касьян, я даю тебе день, чтобы одуматься и принести мне свои извинения, – прогромыхал Амиров, стукнув кулаком по столу, – Будет мне еще тут апельсиновая* шушера диктовать свои условия. Пошел вон.
Загоревшее лицо гостя побледнело от охватившей его ярости. Он смотрел на Генриха с такой ненавистью, что мне стало не по себе. Видимо, мое удивленное лицо привлекло внимание Касьяна, поэтому он похабно окинул меня взглядом и подмигнул.
– Хорошую ты невесту себе отхватил, Амиров, – Молодая, горячая. Не боишься за свою женушку? Я бы боялся на твоем месте, – мужика уже вовсю несло.
– Ах ты, паскуда! – взбесился муж, – Пошел вон отсюда, пока тебя при всех не вынесли вперед ногами. А наш вопрос пусть повторно решает сход, если так хочешь. Только правда за мной, косорылый ушлепок. Меня поддержали первые два раза, поддержат и в третий.
– Выбирай выражения, Амиров, – с неприкрытой угрозой в голосе сказал гость, – Ты мне должен, а своего я никому не прощаю. Грустно будет, если брачную ночь ты проведешь один? – он мерзко ухмыльнулся, сделав неприличный жест рукой.
– Я все сказал. Те заводы принадлежат мне. Если у тебя есть какие-либо претензии, созывай воровской сход, апельсин. Как думаешь, долго ты после вскрытия всей правды проживешь? – холодно отрезал Генрих.
– У тебя ничего нет на меня, – Касьян пытался удержать лицо, но было видно, как его скула нервно задергалась.
– Вот и узнаешь, есть или нет, – со змеиным оскалом улыбнулся Амиров, – А пока можешь снять с себя мерки и застолбить столяра по дереву.