Невеста Пушкина. Пушкин и Дантес (сборник) - стр. 54

– Это-то и плохо! Я буду только ходить, ходить… ходить!

– Прекрасно! Чем же плохо? Будем ходить вместе! – сразу предлагает Анна Николаевна.

Зизи, которая приносит бутылку и стакан, добавляет:

– Будем ездить верхом!

– Будем искать маслят! Есть еще грибы! – вторит ей толстая Анет.

– С наслажденьем выпью вина… – говорит Пушкин, наливая себе стакан. – Ну, какие уж теперь грибы… А писать, писать лучше в Петербурге, чем здесь. Теперь там погоды сквернейшие! Дожди, дожди, дожди… Ветер с Невы. Разводы войск в присутствии его величества… Булгарин ругается в своей «Пчеле»… А ты себе лежишь на диване в трактире Демута и пишешь, пишешь, пишешь, пишешь, ух! – И он чокается с чашкой Осиповой и пьет.

– За то, чтобы вы написали как можно больше! Вам теперь есть о чем писать! – желает ему Осипова.

– Да, вот и вы тоже, как Паскевич! Он думает, дурак, что я буду писать об его победах! Не буду! Ни за что не буду! – отрывисто, между глотками, говорит Пушкин.

– И в самом деле, что мы приобрели благодаря солдафонству молодого царя, которое я ненавижу? Только Грибоедова потеряли! – либеральничает псковская и тверская помещица.

– Извините! Паскевич приобрел миллион и жезл фельдмаршала, граф Дибич приобрел тоже миллион и жезл фельдмаршала… Мало вам, – разъясняет ей Пушкин.

– Неужели по миллиону обоим? – изумляется Анет.

– Александр Сергеич, а что бы вы делали, если бы вам дали миллион? – любопытствует Зизи.

– Должно быть, проиграл бы в карты, – не задумывается над ответом Пушкин.

– Как? Целый миллион? – пугается Анет.

– О, деревенщина! Некий князь Голицын в Москве в одну зиму проиграл двадцать тысяч душ, – а это сколько, если даже всего по 200 рублей за душу? – спрашивает Пушкин.

– Четыре миллиона! – быстро сосчитывает Осипова.

– Вот! Видите, сколько! За одну зиму!.. А то еще я знаю, есть в Москве такой старик, говорят, промотал тридцать миллионов! А в Малинниках сейчас есть человек, который очень одобряет его за это!

– Не понимаю, почему вы его одобряете! – удивляется Зизи.

– Сказать? – забавляется Пушкин.

– Скажите, конечно.

– Налейте мне еще рейнвейну, тогда скажу!

– Я догадалась! – говорит Анет, наливая вина в стакан. – Промотал тридцать миллионов! Ведь это какой сюжет для романа, а? Я угадала, Александр Сергеевич?

– Гм… Пожалуй, Анет, вы правы… – задумчиво пьет вино Пушкин.

– Кто же это такой? – стремится и не может догадаться Осипова.

– Один фабрикант и заводчик… – отвечает небрежно Пушкин.

– А по фамилии?

– Забыл я его фамилию… Промотал тридцать миллионов наличными, но, кроме того, имеет еще и полтора миллиона долгу! Каков старичок?