Невеста последнего принца - стр. 31
Рыцарь тоже оказался не промах. Торг затягивался. И Рихард уже начинал потихоньку задумываться, не сглупил ли он. Потому что шанс из участника ярмарочной забавы превратиться в шута был уже довольно велик. К счастью, пока противник разразился очередной тирадой, доказывая, почему Его Высочество непременно должен войти в положение «бедного рыцаря», на руку упомянутому высочеству опустилась птичка.
Рихард внимательно прочел содержимое письма, с важным видом магией испепелил клочок бумаги прямо на ладони (чем вызвал несказанный восторг вездесущей ребятни), после чего хлопнул в ладоши и картинно развел руками: «Все, уважаемые. На сегодня представление окончено. Дела…». Несогласным было предложено по всем вопросам обращаться к амтсманну. А сам принц прошел через ярмарочную толпу уже целенаправленно, как нож сквозь масло, не задерживаясь, чтобы разглядеть содержимое лотков, и не отвлекаясь на досужие разговоры.
Добрые жители городка почтительно расступались перед своим принцем, не допуская даже мысли, что половина его озабоченности – не более чем театр. Ничего страшного, на самом деле, не случилось. Просто, появился повод с честью выйти из ситуации, не роняя королевского величия, но и не обижая честного служаку. В записке от командира заставы значилось всего лишь, что караван с молодой графиней фон Шатцфельз проехал отметку и находится, примерно, в полуднях пути от замка. Пора готовиться к встрече.
Вернувшись в замок, Рихард первым делом написать письмо соседу, напоминая об уговоре и прося заранее приготовить гостевые комнаты. После этого переговорил с управляющим, в который раз проверяя готовность замка. А потом велел приготовить купальню и поставить греть побольше воды. Гости, наверное, тоже не откажутся освежиться с дороги.
Приводя себя в порядок, Рихард, наверное, впервые задумался о том, что из себя представляет Мария-Фредерика. Не как залог пограничного мира, не как дочь своего отца, а сама по себе. Как женщина, с которой ему вскоре предстоит делить постель. Люди Гуннара не поскупились на информацию, детально описав не только внешность молодой графини, но и привычки в одежде, в еде. Однако все это Рихард только пробегал глазами, почти не запоминая. Несмотря на все старания люнборгской агентуры, увидеть за этими строчками живого человека не получалось никак.
Рихард закрыл глаза, пытаясь свести в единый образ все прочитанное. Но вместо Марии-Фредерики перед мысленным взором всплыла Гретта. Ее волосы, светлыми прядями падающие на белые, округлые плечи. Ловкие руки, с одинаковой сноровкой умеющие управляться как с тонкой вышивкой, так и с тестом для пирогов. Ее запах, в котором причудливо смешивались горьковатая свежесть трав и заморские пряности. Любовь Гретты к корице была у них вечной темой для шуток.