Невеста по вызову. Дорогами нечисти - стр. 4
Я валялась на кровати, прикрыв глаза и слушая, как таскают воду. Воистину, можно вечно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течет вода и как работает другой человек.
– Все, госпожа, я закончила.
– Спасибо. – Я жестом отправила девицу в светлое будущее.
Вода была в самый раз – не обжигала, но и прохладной тоже не была. Я с наслаждением повалялась в корыте, которое по недоразумению назвали ванной. Выполоскала волосы. Полюбовалась на одиноко дрейфующую по волнам корыта деревянную утку. И, наконец, вылезла.
Теперь следовало заняться главным. Усевшись за стол, я вывалила на оный всю свою немаленькую фабрику зельеварения и, отобрав несколько бутылочек, смешала их содержимое в строгой пропорции. Это я умею делать хорошо – собственно, единственное, что я умею делать хорошо. В темно-зеленую жижу аккуратно опустила несколько волосков из полученной сегодня пряди и полюбовалась, как они с шипением растворяются. И, наконец, разделила объем жидкости на две части. Одну выпила тут же, даже не поморщившись, а вторую аккуратно перелила в чистый пузырек и плотно закупорила пробкой. Это – на всякий случай, если зелье закончит свое действие раньше. У меня такого никогда не случалось, но мало ли…
Утку аккуратно упаковала в ее домик из прошлогоднего сена и убрала в дорожную сумку. Туда же отправились несколько комплектов белья, пара рубах, штаны и мягкий длинный халат. После заключения брака мне надлежит на некоторое время исчезнуть из города, пока не утихнет скандал, – а здесь он грозил быть вообще международным.
Что зелье начало действовать, я почувствовала, уже застегивая сумку. Знакомая истома пробежала по телу от кончиков пальцев ног и до макушки. Следом за ней начало ломить суставы. Да, придется добавить обезболивающего зелья – видимо, у нас большая разница в росте.
Хлопнув стопку коричневой жидкости, я почти сразу почувствовала себя лучше. Но мне надлежало хорошо выспаться – после свадьбы ехать нужно куда подальше, чтобы обезопасить себя от погони. Так или иначе, я прощаюсь с этой комнатой на полгода, не меньше.
– Как же вы все мне дороги, – позволила себе высказаться, уже уплывая в объятия сна.
Помятое лицо золотоволосой красавицы отражалось в зеркале. Отражение принадлежало Орнессе, помятость – мне. Хмыкнув, я потянулась за косметичкой, в которой лежало опохмеляющее зелье.
Пиво – моя слабость. Должна же она быть у меня, в конце-то концов! Пусть даже и приходится расплачиваться подобными последствиями.
В дверь постучали.
– Можно, Райенка? – В проем просунулось круглое лицо жены трактирщика. – Тебе нужна помощь?