Невеста к рождеству - стр. 7
– Леди Кливертон, я бы хотела купить новую шляпку, надеюсь, вас это не очень раздосадует, – пробормотала под нос Фелиция, с ужасом представляя, что настанет день, когда ей придется произнести нечто подобное. Сейчас же, слава богу, она двоюродная сестра виконта Кливертона и в значительной степени вольна поступать, как пожелает.
Например, никто не мог запретить ей украсить гостиную в самый первый день декабря. Родные сочли ее действия преждевременными, но никто не возразил, когда она укладывала ветви падуба на каминную полку и завязывала красные ленты на перилах. А вот муж мог бы наложить запрет и очень расстроить этим жену. Ведь не все мужчины, как известно, с воодушевлением ждут Рождество. Фелиция пришла к выводу, что уж лучше остаться старой девой, чем связать свою жизнь с угрюмым человеком.
Вот и сейчас она спокойно срезала зеленые ветки, не рискуя навлечь гнев раздраженного супруга. И в свое удовольствие напевала песенку:
Как приятно петь! Немногое в жизни Фелиция любила больше.
Она приподнялась на цыпочки, чтобы срезать ветку, до которой сестры не смогут дотянуться. Даже Питеру пришлось бы встать на мыски, чтобы ее достать.
– И что было на тех кораблях, что появились на Рождество, на Рождество? – спросил Питер.
– Визжащие кошки.
Голос кузена прозвучал так неожиданно, что она едва не выронила садовые ножницы.
– Вот, возьми. – Она протянула ему только что срезанную ветку.
Он часто подшучивал над ее вокальными способностями. Фелиция не обижалась на то, что было очевидным: она очень любила петь, но не имела ни слуха, ни голоса.
– Ты понимаешь, что к Рождеству они засохнут?
– Тогда я срежу новые.
Кузен Питер стал им настоящим братом. После смерти тети и дяди Фелиции он переехал в Кливертон-Хаус, поэтому они выросли вместе. Отец не скрывал радости, что такой замечательный наследник титула живет с ними под одной крышей. Фелиция подозревала, что родители любили Питера не меньше своих детей.
Любовь всегда витала в воздухе Кливертона. Особенно она была ощутима перед Рождеством. Фелиция уже чувствовала: дом наполняется ароматами свежести и хвои.
– Приятное утро, Фелиция. Не желаешь посидеть со мной на солнышке?
Питер назвал утро приятным, но его лицо при этом оставалось хмурым.
– Чудесное утро, хотя в это время года я бы предпочла другую погоду.
Кузен откашлялся, поправил шейный платок и проводил взглядом Фелицию, устроившуюся на скамье рядом. Питер при этом выглядел так, будто только что сел на канцелярскую кнопку.