Невеста из Оксфорда - стр. 11
– Салют! – Николь прощается по-французски и сбегает по лестнице, легко и задорно стуча каблучками.
А я захожу к себе в комнату и чуть не задыхаюсь. Запах табака висит в воздухе, сообщая о том, что мужчина был у меня. Я испуганно отступаю, желая бежать, но останавливаюсь на пороге. Мужчина ушел. Дверь была заперта. Его подельникам в тесной комнатушке спрятаться негде. Разве что в шкафу или в ванной.
Я распахиваю створки шкафа, проверяю ванную – пусто. Затем запираю дверь и оглядываю комнату, ища следы чужого присутствия. Их нет. Мои вещи лежат на своих местах. Налички у меня нет, как и драгоценностей, которые можно украсть. Уж если кого грабить, то Николь – у француженки водились деньги, и она любила украшения, в том числе старинные, которые покупала в Англии на блошиных рынках. Что тот мужчина мог делать в моей комнате? А может, я все придумала, и мне просто показалось?
Я опускаюсь на узкую кровать, глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться, и меня сразу же мутит. Запах табака явно свидетельствует о том, что у меня побывал чужак. Я вскакиваю на ноги и распахиваю форточку. Порыв влажного ветра влетает в комнату, лизнув мои пылающие щеки, и ныряет под кровать, выталкивая к моим ногам фотографию.
Я наклоняюсь и ахаю. На фото – я с мамой. Я привезла его с собой – чтобы мама была рядом. Я хранила его в коробке в шкафу, и то, что снимок сейчас оказался лежащим под кроватью, могло означать только одно: мне не почудилось. Тот мужчина был у меня в комнате, рылся в моих вещах и случайно обронил фото, не заметив, как оно отлетело под кровать.
Меня трясет от паники. Я выскакиваю за дверь, дрожащими руками запираю замок и несусь в главный кампус.
Седая англичанка на рецепции долго не может понять, чего от нее хочет встревоженная русская девушка.
– Говорите помедленнее! Я не понимаю! – недовольно ворчит она, всем своим видом показывая: «Понаехали тут!».
Я еще раз повторяю, как встретила мужчину, выходящего из общежития. Как почувствовала запах табака в своей комнате. А потом нашла фотографию под кроватью – где ее быть не должно.
– Что пропало? – строго спрашивает кастелянша, глядя на меня.
– Ничего не пропало, он ничего не взял.
– Значит, ограбления не было? – недоверчиво уточняет она. – Чего тогда вы хотите?
– Да поймите вы, – снова завожусь я. – Этот мужчина проник в мою комнату, рылся в моих вещах.
– Но ничего не взял, – она поджимает тонкие бледные губы. – А может, вам это почудилось?
– Ничего мне не почудилось! – возмущаюсь я.
– От вас, русских, вечно проблемы, – ворчит кастелянша себе под нос.