Невеста для Темного. Академия "Алой Розы" - стр. 69
Деймон сладко посапывал, будь моя воля, я бы смотрела на него вечность. Сонным он казался еще прекрасней. Я бы провела пальчиком вдоль линии скулы, затем обязательно коснулась припухших алых губ. Но в коридоре послышались шаги, голоса, и это означало одно – мне нужно срочно уходить. Нельзя попасться темным, нельзя допустить распространения слухов, что я ночевала здесь.
Тихонько юркнув с кровати, я стыдливо принялась искать на полу свою одежду, боясь, что разбужу Деймона. А уж когда выходила из его комнаты, вообще чуть не испустила дух. Не знаю каким чудом меня не заметили темные.
Пока я шла по улице, где еще стояла утренняя тишина, не могла перестать улыбаться. Мое сердце окрасилось в лиловый цвет, мои чувства виделись мне чем-то волшебным. С одной стороны, я корила себя за слабость перед Блэйком, за неподчинение законам, за то, что могла накликать бе́ды на наши семьи. А с другой, я впервые видела жизнь в цвете, даже серый снег под ногами теперь походил на нечто прекрасное.
Однако все хорошее имеет свойство заканчиваться. Я это поняла, когда переступила порог дома старосты. Там меня ждал сюрприз в виде представителя Совета – светлого мага женщины, которая держала в руках сверток с перечнем выдвигаемых обвинений. Она так громко зачитывала слова, написанные в нем, что они не иначе могли разрушить стены здания. Жители оглядывались, перешептывались, косились на моих родных, которые стояли рядом с представителем Совета и ее свитой – тремя широкоплечими стихийниками.
Я не сразу сообразила, что обвинение предъявляют мне, поняла только тогда, когда эти самые стихийники подхватили меня под руки и силой выволокли во двор. Я слышала голос Греты и мамы, слышала как она умоляла отпустить ее дочь, а потом кто-то кинул в меня грязную тряпку. Удивительное дело, насколько метко целился тот человек – он попал мне в лицо. Тряпка прошлась по моему телу, словно кусок грязи, который оставил клеймо преступницы. А все, что творилось далее, происходило будто и не со мной.
Меня вели по главной улице, как какую-то убийцу. Лица людей будто превратились в лица собак, которые громко лаяли и демонстративно скалили свои зубы. Я плохо соображала, никак не могла прийти в себя, вырваться из хватки двух стихийников. Кажется, один из них шепнул мне “не рыпайся”, и тоже показал зубы. Все они теперь выглядели дикими волками, а я, не иначе, их добычей. И только голос мамы позади не давал мне свалиться, внушая веру в то, что ещё немного и непонятное шоу обязательно закончится.
На площади у бывшей таверны, где обычно собирались представители администрации, меня отпустили, вернее швырнули на земли, как какой-то кусок мяса. Я ударилась ладонями, царапая кожу о мелкую гальку.