Невеста для Палача - стр. 29
Вдоволь наплававшись, решаю, что на сегодня хватит. Легкая усталость разливается по всему телу, мышцы приятно ноют. Выхожу из бассейна и иду к шезлонгу, на котором оставила полотенце, но замираю, не дойдя пары шагов…
— Давно вы тут? — спрашиваю, а самой хочется закрыться. Этот купальник слишком откровенный, чтобы разгуливать в нем перед Астаховым. Знала бы, заперлась бы в своей комнате и ни на секунду не выходила. Сделала бы все, чтобы с ним не пересекаться.
Кирилл сидит, задумчиво глядя снизу вверх и облокотившись об выступающий подлокотник. Пальцами свободной руки зажимает стакан с золотистой жидкостью. На нем белоснежная рубашка с закатанными рукавами, ни пиджака или галстука нет. Отчасти он выглядит расслабленным, однако взгляд темнее обычного.
— Отлично плаваешь, — замечает он, скользя своими невозможными глазами по моей фигуре.
От этого во рту моментально пересыхает. Просто он смотрит так… так оценивающе! Жадно! Я чувствую исходящую от него силу, и это меня парализует.
— Я… я пойду. Только… Только полотенце возьму.
— Возьми, — оставляет стакан в сторону, берет полотенце и, поднявшись, неспешным шагом подходит ко мне. Скорее, крадется, как хищник. Настороженно смотрю на него. Мне отвели роль жертвы? — Ну же, Ева. Боишься меня?
— Вовсе нет. С чего вы взяли? — отвечаю с вызовом, чувствуя, как внутри меня растет то ли паника, то ли раздражение, и протягиваю руку, чтобы забрать, но, едва мои пальцы касаются мягкой ткани, как он резко дергает ее на себя, от чего я оказываюсь припечатана к его крепкой груди.
На белоснежной рубашке Астахова моментально проступают мокрые пятна. Его дыхание на моих губах заставляет меня вздрогнуть. Прямо как вчера.
— А тебе стоит бояться, Ева. Стоит. Потому что…
Кирилл замолкает, чертыхается, а в следующую секунду хватает меня за затылок широкой ладонью и впивается в губы жестким, грубым поцелуем.
8. Глава 8
Кирилл
Черт, зря я это сделал. Не удержался, тормоза нахрен отказали, когда девчонка вновь оказалась поблизости.
Всю неделю только и делал, что пытался отогнать от себя это наваждение. Сильное. Запретное. Она — дочь Савицкого. Повторял про себя три слова, как мантру, как заклинание, которое может помочь. Поначалу эта простая «абракадабра» очень даже хорошо работала, но чем дольше Ева находится в моем доме, тем меньше становится их эффект.
Когда забирал ее из отчего дома, подумать не мог, что она будет оказывать ярое сопротивление. Некоторые методы были почти детскими, я открыто смеялся над попытками Евы мне насолить. А сейчас меня больше беспокоит то, что я отчетливее понимаю, что с Савицким у дочери практически ничего общего нет.