Невеста для Карателя - стр. 2

Тяжелые удары сердца отдались пульсацией где-то в затылке, растекаясь горячими струями по всей черепной коробке. Мой страх, который уже давно вышел из-под контроля, приобрел какую-то новую извращенно-болезненную форму. Пальцы плотней сомкнулись на моем горле, искусно играясь с потоками воздуха, что теперь с ощутимым трудом попадал в легкие.

Злость породила во мне острую ярко-красную ненависть к этому мужчине. Я не могла больше позволять ему упиваться своей властью и осознанием, что я перед ним сейчас не иначе как загнанная в глухой угол, добыча.

Пальцы мелко задрожали, когда я отпустила запястье Карателя и попробовала расстегнуть ряд пуговиц на спине своего свадебного платья. В серых глазах мужчины загорелся опасный блеск. Он убрал руку от моего горла, но отступать назад даже не собирался. Горький аромат выкуренной сигары неприятно кружил голову. Мелкие пуговки никак не хотели поддаваться натиску моих вдруг онемевших пальцев. Карателю, видимо, окончательно осточертело терпеть, поэтому он одним резким движением разорвал платье у меня на груди. Ткань была довольно тонкая, поэтому сразу же затрещала, бесстыдно сдавая все позиции, лишая меня единственной крошечной защиты.

Я обхватила себя руками и тихо сглотнула. Мороз скользнул по обнаженной коже, вызывая в теле крупную дрожь. Каратель склонил голову набок, нахально рассматривая меня, будто решая, достаточно ли я хороша, чтобы быть его женой. Ладонь неожиданно зачесалась в остром порыве отвесить болезненную пощечину этому подонку.

Мои родители погибли, когда я была еще совсем маленькой. Первое время меня воспитывала тётка, потом у нее случился инсульт, и она умерла, а я переехала жить в приют. В восемнадцать лет я поступила в университет, чтобы изучать зарубежную литературу. Я хорошо училась, поэтому получала повышенную стипендию. Жила в общежитие. Только недавно получила диплом. В период учебы меня навещал дед по отцовской линии. Я вообще долгое время не знала о его существовании. Дед просил прощения за то, что не забрал меня из приюта. Объяснял свой поступок тем, что рядом с ним не всегда бывает безопасно. Рассказал о дурацком клане, в который когда-то входил и мой папа. Я не захотела слушать всё это. Еще несколько раз дед приезжал ко мне, пытался помочь финансово, но я отказалась. А потом он умер, и я решила, что должна поехать на похороны, дабы почтить память. Я всё еще ощущала вину перед ним, но даже после смерти дед преподнес мне «подарок». Им оказался Каратель.

Вспомнив всё это, меня вдруг охватила такая невероятная ярость, что в глазах даже потемнело. Я отвесила Карателю пощечину, от которой в ладонь будто сотня раскалённых иголок впились. Он хотел получить поддержку, и она у него есть. Пусть подавится ею, а себя я тронуть не позволю. Во всяком случае, добровольно.