Невеста для хранителя - стр. 28
Меня удивило, что Данте не пил кровь, потому что большинство вампиров употребляли только её, даже если переносили обычные жидкости.
– Когда я проснулась, то оказалось, что лежу рядом с почти обнажённым Робертом. На нём были только трусы. А ещё не смогла вспомнить, как добралась до постели. Можешь себе представить, что тогда подумала, а потом ещё и обвинила его…
Я как раз собиралась продолжить разговор, но Данте прервал меня:
– То есть ты хочешь сказать, что он… – потрясённо произнёс вампир. – Нет, на самом деле я не могу себе представить, чтобы он изнасиловал спящую девушку. Иногда он может быть настоящим придурком, но не до такой степени. Ты уверена, что он переспал с тобой?
– Нет, теперь я и сама в это больше не верю. У него были те же убедительные аргументы, что и у тебя. И, кроме того, он оказался по-настоящему шокирован тем, в чём я его обвиняла. Думаю, что поступила немного опрометчиво, – ответила вампиру. – Но всё равно… В этом нет никакого смысла. Почему он спал в моей постели полуобнажённым?
Данте усмехнулся.
– Может быть, тебе стоит его спросить об этом, или ты слишком гордая птица?
– При чём тут гордость? Нет. Но с какой стати я должна идти к нему? В конце концов, это он меня сильно напугал своим дебильным поступков. Значит, сам обязан притащить сюда свою задницу и всё толком мне объяснить! – вызывающе заявила я.
– Ха-ха, ты, наверное, всё-таки слишком гордая! – ответил Данте с улыбкой и схватил большой блин с тарелки, которую Роман только что поставил на стол. Запихнув еду в рот, он быстро исчез с кухни, прежде чем я успела что-либо ответить. Коротко фыркнула, но потом полностью посвятила себя восхитительно выглядящим блинчикам. Быстро начала завтракать. О, это было так вкусно!
– Роман, это просто фантастика! Где ты научился так хорошо печь? – спросила я его.
Ожидала, что наверняка не получу ответа, и была удивлена, когда он коротко сказал:
– Не твоё дело.
Это был первый раз, когда я услышала, как он говорит, и испугалась. Его глубокий голос был ледяным. В нём не было никаких эмоций, так что у меня по спине пробежал холодок. И хотя Роман звучал так, как будто не хотел говорить, не могла удержаться, чтобы не сказать что-нибудь в ответ.
– Скажи, ты всегда такой молчаливый? Наверное, нет ничего плохого или очень личного в том, чтобы сказать, где ты научился готовить, верно?
– Как я уже сказал, это не твоё дело, – сказал он по-прежнему совершенно бесстрастно.
– Глыба льда! – тихо пробормотала я себе под нос. Как можно быть таким бесчувственным и немногословным? Но тут мне снова вспомнилось то, что я ощутила, когда попробовала проникнуть в мысли Романа. Там царил ледяной мрак. Мне показалось, начинаю его понемногу понимать. Когда ты полон боли и ненависти к себе и не хочешь никому этого показывать, то, вероятно, твоим первым желанием будет никому не показывать, что творится в душе.