Невест-то много, я одна. Книга 2 - стр. 2

Когда я дочитала, мои ладони кольнуло, будто иголочками. Но когда я вздрогнула и рефлекторно отдернула руки, то не обнаружила на них ранок или порезов. Хотя ощущение, что немного крови всё же было изъято, меня не покидало.

Артефакт вдруг мягко засветился, но сразу же погас, а дверь открылась, и меня позвал охранник:

– Попрошу на выход, дамочка. Ваша клятва принята. Записи собраны, я также внес вас в реестр.

– Записи собраны? – не поняла я, но к выходу поспешила. Низкий потолок в комнате давил на нервы.

– Слепки ауры и крови.

– Понятно. Анри, я всё, – кивнула я ожидающему в стороне секретарю.

Приняв руку охранника, чтобы переступить через высокий порожек, я сделала шаг, споткнулась и застыла.

Опять!

Сказать или нет?

Отпустив руку охранника, я медленно повернулась к нему и вгляделась в его лицо. Сероватая кожа, тени под глазами, сеточка сосудов на щеках и носу, одышка, хотя лишним весом он не обременен.

– Что? – глянул он на меня, ожидая, пока я выйду.

– Вы больны? Что лекари говорят? – тихо спросила я.

– Откуда?.. Вы целительница? – подался он ко мне. – Что-то почувствовали?

– Почувствовала… – тихо протянула я, поправила прическу, привлекая внимание к своим седым локонам, в надежде, что работающие здесь люди всё же больше понимают, чем курицы-невесты. И, кашлянув, добавила: – Нет, я не целительница.

– О… – спал с лица мужчина и потер грудь слева. Понял, о чем я. – Скажете?

Я помялась. Настроение испортилось, в горле встал ком, а к глазам подкатили слезы. Ненавижу это!

– Говорите, леди. Не бойтесь, – правильно понял заминку охранник и устало вздохнул. – И сам уже чувствую, что вот-вот к предкам отправлюсь. Так хоть успею дела доделать да с семьей попрощаться.

– У вас два дня. Ночью, во сне… – еле слышно проговорила я и прикусила губу. – Простите…

– Спасибо! – неожиданно просветлел он лицом и низко мне поклонился. – Уф, просто камень с души сняли. Я уж боялся, что мучиться буду или что страшное. А во сне – это счастье. У меня сильные бо́ли, лекари говорят: опухоль и, дескать, щупальца она по всей грудине пустила. Ничего нельзя сделать, только оттягивали кончину последний год. Я уж тогда поменяюсь сменой, чтобы тут, значится, на дежурстве, а не дома. Не хочу дочек пугать, маленькие они. А вот если бы еще время точное? Сможете, леди?

Я покачала головой и всё же не сдержалась, сморгнула слезинку.

– Не плачьте, леди. – Обреченный мужчина схватил меня за руку и несколько раз ее поцеловал. – Я слышал, тяжкая эта ноша. Примите мои искренние сожаления, что вам пришлось пережить гибель и принять после возврата с того света такой трудный дар. Несправедливо, я считаю, что только девочки… Но… Благословите меня, вестница смерти.