Невероятные приключения факира, запертого в шкафу ИКЕА - стр. 4
В наказание ему сначала сбрили усы, что уже само по себе было суровой мерой (хотя он от этого стал выглядеть намного моложе), потом предложили на выбор – либо выступить перед школьниками, осуждая кражи и преступления, либо дать отрубить себе правую руку. Ведь в конце концов, факиры не страшатся ни боли, ни смерти…
К великому удивлению своих почитателей, которых он приучил присутствовать при всевозможных актах членовредительства (он мог вгонять шампуры в руки, вилки в щеки, а сабли в живот), Аджаташатру отклонил предложение ампутации и предпочел первое наказание.
– Простите, мсье, не скажете, который час?
Индиец подскочил. Какой-то мужчина лет сорока, в рубахе и сандалиях, остановился перед ним, предприняв для этого некоторые усилия, чтобы придерживать тележку, нагруженную десятком картонных коробок, которые мог заказать либо чемпион по игре в тетрис,[4] либо психопат.
Для Аджаташатру вопрос звучал примерно так: праститемэсьюнискжитекаторычас.
Короче, ничего внятного, что могло бы повлечь иной ответ, чем WHAT?
Увидев, что имеет дело с иностранцем, человек похлопал указательным пальцем правой руки по левому запястью. Факир сразу же понял, возвел глаза к небу и, поскольку привык определять время по индийскому солнцу, сообщил время французу с разницей в три с половиной часа и тридцать минут. Его собеседник, который лучше понимал английский, чем мог на нем изъясняться, тотчас же сообразил, что опаздывает за детьми в школу и не успеет забрать их на обеденный перерыв, поэтому продолжил безумный бег по направлению к парковке.
Видя, как люди входят и выходят из магазина, индиец заметил, что очень немногие из покупателей, а точнее, ни один из них не одет, как он, в костюм из блестящего шелка. А чалму вообще никто не носит. Да, мимикрировать под француза не получилось. Но он надеялся, что это не повредит его миссии. Рубаха и сандалии издалека могли бы произвести здесь впечатление. Когда он вернется, то поговорит со своим кузеном Джамлиданупом (произносите: джем-ли-да-глуп). Именно он настоял на этом костюме.
Аджаташатру минуту созерцал стеклянные двери, которые открывались и закрывались перед ним. Все, что ему было известно о современной жизни, он почерпнул из голливудских и болливудских фильмов, которые смотрел по телевизору у своей приемной матери Сиринг (произносите: