Невероятная история индийца, который поехал из Индии в Европу за любовью - стр. 8
Калабати не имела права ходить в школу, она не умела ни писать, ни читать. Но она знала много других вещей. Она могла создавать собственные цвета, рисовать красивые орнаменты и смешивать листья, семена и корни растений для природной медицины. Ее жизнь состояла из ежедневных обязанностей. Каждый день работы выполнялись по заведенному распорядку. Она вставала затемно. Ее будильниками были кукарекающие петухи, а часами – положение утренней звезды на небосводе. Пикей еще оставался лежать на своей соломенной циновке на полу и слышал, как она моет пол, веранду и двор смесью воды и коровьего навоза. Ему казалось странным, что она использует коровьи какашки, чтобы навести чистоту, и это долгое время оставалось одной из загадок жизни, до тех пор, пока мать не объяснила ему, что это намного более действенное чистящее средство, чем белый химический порошок из деревенского магазина. Когда Калабати заканчивала убирать дом, то собиралась в путь, чтобы ухаживать за кукурузным полем семьи, а затем купаться в реке. Вернувшись, она стояла в своем темно-синем сари на свежевымытой веранде. Ее мокрые кудрявые волосы сверкали на утреннем солнце, когда она потихоньку выжимала хлопковой тряпкой воду из длинных прядей волос. Затем куст туласи[6] с благоухающими зелено-лиловыми цветами получал воду под пение мантры. После она шла в кухонный угол, окунала указательный палец в тяжелую каменную миску с красной киноварью, нажимала пальцем посередине лба и смотрелась в треснувшее зеркало. Наклонившись вперед, она рисовала себе толстые линии-подводки вокруг глаз. Подводку Калабати делала сама из смеси сажи и гхи, топленого концентрированного масла.
Когда мать была готова, Пикей вставал, сворачивал циновку и получал точку из черной подводки посередине лба, она защищала его от злых сил, говорила Калабати. Кроме того, он получал немного гхи на лоб. Снаружи, на солнце, масло таяло и текло на лицо. Масло было способом показать остальной деревне, что их семья не была бедной. «Не все могут позволить себе масло и молоко, – говорила Калабати. – Но мы можем». Только посмотрите, у семьи Маханандиа так много масла, что оно течет со лба ребенка – так, надеялась она, будут думать жители деревни. Чистое тело, расчесанные волосы, подводка и масло на лбу – Пикей был готов встретить новый день.
Коренной народ, к которому относилась его мать, охотился тысячи лет в джунглях и расселялся на полянах. Между тем большинство родственников Калабати уже давно не охотились, они собирали глину со дна русла реки, лепили и обжигали кирпичи. Только брат матери все еще промышлял охотой. Пикей получил от него в подарок перо павлина и привязал его веревкой вокруг головы, чтобы красться по лесу и играть в охотников. У Пикея были длинные заплетенные волосы, и он был горд своими косами. Калабати отпустила ему волосы, поскольку в глубине души очень хотела девочку. Он охотно использовал косы, чтобы показать, как силен. Он привязывал камень к волосам, поднимал его волосами с земли и кричал торжествующе: «Теперь вы видите, какие у меня сильные волосы!»