Неверный. Расплата за ложь - стр. 33
Сердце меня предавало и стучало гораздо четче и сильнее, чем обычно, но то была не любовь. Нет. Агония и горечь прошлого, которое не изменить.
– Что ты тут делаешь? И не ври, что к эби пришел.
– Я и не скрывал, что я шел к тебе, Рамина.
– Следил за мной? – прищурилась я, уже зная ответ. Как бы он еще мог найти меня здесь, у эби.
– Да.
Он сидел напротив меня и пил чай как ни в чем не бывало. Даже желваки на скулах перестали перекатываться, словно он слегка успокоился. В отличие от меня. В моей душе происходил полный раздрай.
– Тогда, может, перестанешь нагнетать таинственности и скажешь, зачем пришел, если не за моей подписью, ради которой ты приехал в такую даль?
Мне хотелось добавить “что даже невесту притащил чуть ли не знакомиться со своей бывшей женой”, но я вовремя прикусила язык. Еще подумает, что ревную его.
– Что с тобой произошло, Рамина? Почему ты выглядишь так… Ты больна?
Говорил он довольно тактично, но мне стало обидно. Словно он меня оскорбил. Конечно, я и сама видела в зеркале, что уже нет той былой красоты, которую отмечали бизнес-партнеры моего отца, вхожие в его дом, одноклассники, таскавшие по очереди мой портфель, однако слышать это от мужчины, в которого я была долгое время влюблена как кошка, было очень обидно. Словно плевок в душу. Неприятно. Гадко. Мерзко.
– Как так, Амир? Называй вещи своими именами, будь добр.
– А ты стала другая. Резкая. Совсем за языком не следишь, – ответил он медленно и задумчиво, окинув меня цепким взглядом.
Я же не стала отводить свой и выдержала его, не собираясь тушеваться перед ним. С каждой пройденной минутой мое самообладание возвращалось ко мне, вытесняя стеснение и неуверенность. Это раньше я тушевалась перед ним и старалась словить каждое его слово, сказанное вслух, выполняла прихоти и боялась рот лишний раз открыть. Дурочка была. Надеялась заслужить его любовь, подобно щенку, который рад простому поглаживанию или мячику, кинутому ему, словно кость.
– Другая? Наверное, неудобная, ты хотел сказать? – усмехнулась я, пряча за дерзостью собственную боль.
Все эти годы он жил припеваючи и ни о чем не беспокоился. Купался в деньгах и не думал о том, что ему съесть на завтрак и ужин. Строил свою личную жизнь, планировал свадьбу, решил развестись. А я… У меня была совершенно другая жизнь, нацеленная на простое выживание. И мысли… Бесконечные мысли о том, что мне теперь делать. Без драгоценностей. Я была уверена, что мать мне их не отдаст. Да и о побеге мне даже думать не разрешала. Я уже не настолько наивна, чтобы верить, что она вступится за меня или хотя бы отдаст то, что принадлежит мне.