Неверный. Расплата за ложь - стр. 27

Надевать я ее исподнее не собиралась даже за дополнительную плату, поэтому брезгливо скомкала и сунула под матрас, а сама даже переодевать нижнее белье не стала. Просто надела ее платье, причесалась для виду, чтобы никто из домашних не заподозрил, что никуда я идти не собираюсь. Еще не хватало ублажать стареющего мужика, который с чего-то решил, что он мечта молодой девчонки.

Когда я вышла из своего закутка, обнаружила в гостиной всех членов семейства. Отчима, мать и Бикташ. Лейлу она, видимо, оставила в кроватке в спальне.

– Подготовилась? – строго спросила у меня мать и оглядела с головы до ног. Придирчиво так, будто кобылу, которую отправляют на случку.

Она подошла ко мне ближе и протянула руку, и я почему-то подумала, что она погладит меня по щеке или по волосам, но мама просто поправила воротник платья, строго посмотрела мне в глаза, сжав губы.

– Ты поняла, Рамина, что от твоего визита к Муссе зависит твое будущее? Если он от тебя откажется, к прежней жизни ты не вернешься. Отдадим тебя твоему мужу, пусть заботится о жене, чего это он невесту себе завел? Поняла меня?

Я кивнула, не в силах ничего сказать, и меня вдруг осенило, когда я посмотрела на нее в ответ. Вместо того чтобы слоняться без дела по окрестностям, чтобы потянуть время и после вернуться домой, якобы вернувшись от Муссы, я пойду к бабушке Фирузе, у которой хранила драгоценности.

– Я пойду. Нужно спешить.

Мой энтузиазм похвалили и отправили в путь с напутствиями. Ненужными и постыдными, отчего из дома я выходила вся покрасневшая с головы до пят.

Чувствовала на себе их взгляды из окна, пока не скрылась за калиткой, ведущей в сторону сарая, прошла дальше, ближе к загонам, и присела, радуясь, что меня не видно. С тех пор как я тут появилась, они не утруждались кормить животных, поэтому это была преимущественно моя вотчина.

Мусса жил по другую сторону улицы, поэтому родичи и не удивились, что я вышла из дома сзади сарая, а не с парадной калитки.

Я встала, опасаясь, что они могут всё же выйти и посмотреть, ушла ли я, поэтому быстро засеменила к выходу, вот только в этот момент заметила странное оживление вокруг. Что-то было не так. Животные будто с ума сошли. Курицы кудахтали как-то странно, две овцы ходили по двору туда-сюда, хотя должны были спать в загоне в это время, и я остановилась, решив проверить его. И не зря.

Одна из этих трех овец, подаренных Муссой Салавату в качестве калыма, лежала и пыхтела, широко раздувая ноздри.

– Ох, – прошептала я, глядя на ее выпирающее пузо.

Овца рожала. Вот-вот на свет появится еще одна овечка, и принимать роды буду, по-видимому, я.