Неверный муж - стр. 24

От одной мысли передергивает. Я не смогу. Ни за что. Ни делить Демьяна, ни воспитывать ребенка от чужой женщины, зная, что сама не рожу.

– Между нами ничего не изменилось, малыш, – давит теплыми интонациями, снова подходит ближе, пытается обнять, хоть я и не позволяю. – Я очень сильно тебя люблю.

– Господи, замолчи… – по телу прокатывается дрожь. – Не смей говорить мне о любви. Никогда больше не смей.

В такую любовь, где один может запросто заделать ребенка на стороне, я не верю. Я все десять лет никого, кроме Демьяна, не замечала, все ухаживания мужчин всегда игнорировала, потому что мне было неинтересно, потому что никто из них и рядом с моим мужем не стоял. А он… он так просто изменил мне. Завел любовницу, дарит ей подарки, трахает, ребенка вот… ждут.

Я думала, он тоже никого не видит. Ревновала его, но всегда считала, что на него вешаются женщины, а он их игнорирует, не отвечает им, не флиртует. Теперь выясняется, что все иначе. Не так, как я себе нафантазировала. У него будет другая семья. Полноценная, с ребенком. Если повезет – с наследником, как всегда мечтали его родители. Представляю, как обрадуется Инга Романовна.

– Чего ты хочешь? – едва хватает сил на эти слова, потому что Демьян снова подходит близко, снова заставляет меня чувствовать его рядом. – Довести меня до нервного срыва? Хочешь истерик? Чего? Почему ты меня не отпускаешь?..

Демьян словно не слышит или попросту не хочет слышать. Никак на мои слова не реагирует, подходит вплотную, притягивает к себе.

– Почему? – проговариваю по слогам и неожиданно для самой себя складываю руки в кулаки и бью ими Демьяна в грудь.

Раз. Второй. Третий.

Не могу остановиться.

Знаю, что ему не больно. Уверена, он даже не чувствует, поэтому и позволяет, но когда ему все же надоедает – перехватывает меня за кисти, вдавливает в себя и пытается поцеловать. Я отворачиваюсь, смыкаю губы, борюсь с ним, чтобы не позволить. Едва ощущаю, как хватка на руке слабнет – отвешиваю ему звонкую пощечину.

Я никогда не поднимала на мужа руку. Мы ссорились, закатывали скандалы, били посуду. Демьян несколько раз оставлял вмятины то на двери, то на стене, я ставила ему ультиматумы, могла изрезать одежду или выбросить ее через окно, намереваясь якобы развестись. После этого мы всегда мирились. С жаром, с пылом, с искрами, летящими во все стороны. Физически мы могли оставлять следы друг на друге лишь во время секса. Засосы, следы от зубов в районе ключиц, царапины – все это периодически украшало Демьяна, но красных следов от пальцев на щеке не было никогда. Никогда до этого момента.