Неведомое зарубежье - стр. 2
Сто девяносто километров? Да у меня самолёт через три часа! вырвалась у Аристарха реплика недоумения и разочарования.
Но незнакомцу было не до реплик Аристарха. Он открыл сумку и с возгласами удивления начал извлекать из неё до селе неизвестные ему вещи.
– Что это? – громко произнёс он доставая большого резинового крокодила и пару комплектов кружевного женского белья.
Осознав всю щекотливость момента, Аристарх решил спешно удалиться.
«Не всё так просто! Захочешь разобраться с наследием семейства Гримм, обязательно во что-нибудь влипнешь!» – рассуждал про себя Аристарх, держа путь к информационным стендам.
Вокруг суетились люди, говорившие на английском, немецком, французском и прочих языках, от внезапного обилия впечатлений Аристарху неминуемо захотелось выпить и ничего иного, а настоящего немецкого пива, заодно и попрактиковать свой английский на какой ни будь местной жертве.
Пересекая длинный зал, переполненный разнообразной заморской публикой, Аристарх, вдруг, к своему удивлению обнаружил, что его походная сумка оказалась открытой, а «чудо-книга» почти вывалилась из накладного кармана.
– Может он и в моей сумке собирался порыться! Страшно подумать если бы моя сумка вдруг оказалась похожей на его – рассуждал он, вспоминая увесистую трость «потерпевшего» незнакомца.
– Нет, не может быть! Я точно помню, как я упаковывал книгу и плотно застёгивал молнию! – размышлял Аристарх, аккуратно убирая бесценный фолиант обратно в сумку и заодно проверяя сохранность содержимого.
Наспех разобравшись с не пойми откуда возникшими проблемами, менее чем через пять минут он уже стоял за стойкой бара и смотрел в упор на опрятного негра, наполнявшего бокалы разными сортами превосходного немецкого пива.
1.2 Встреча с Каш Перовским
– Вот он истинный ариец, соскучившийся по моему английскому! – подумал Аристарх, – I'm happy to be happy, I have come to make you different, because you give me three beers and everything will be nice[3] – выстрелил Аристарх в бармена на чистейшем рязанском английском, сохраняя при этом цепкость взгляда и ясность цели. На пару секунд шум у стойки бара смолк, бармен улыбнулся, видимо, вспоминая счастливые моменты детства в жаркой Африке, подал бокал пива, и с загадочной улыбкой, издав очень звонкий, похожий на звон падающих монет, звук: «three euros, please»[4].
– No euros, only dollars[5], – обронил Аристарх, внимательно изучая большой чёрный нос бармена через монокль в золотой оправе.
В баре было много народа, но взгляд Аристарха остановился на мужчине средних лет в белом помятом пиджаке с кожаными налокотниками и потертых джинсах, он сидел за барной стойкой и о чем-то мило беседовал на английском с одетым примерно так же бородатым джентльменом.