Неукротимая - стр. 7
С реки дул пронизывающий ветер. Тарико чуть не упала, запнувшись о камень в темноте, и тотчас впереди замигал тусклый фонарь. У рыбацкой будки сгорбилась знакомая фигура Кауми.
– Я думал, ты уже не придешь. Почему так поздно?
– Это тебе не следовало искать меня. Я замерзла, можно войти внутрь?
– Да, конечно, я принес немного еды.
Он суетливо пропустил ее вперед, зажег лампу и придвинул стул к грубо сколоченной столешнице, прикрытой засаленной бумагой. В каморке стоял горьковатый запах рыбы и сапожного крема.
– Я очень признательна. Есть новости?
Она жадно накинулась на остывшие бобы и морковную запеканку в контейнере. Кауми отвернулся, чтобы не видеть ее настолько голодной и жалкой, совсем не похожей на прежнюю аккуратную Тарико Сан.
– Я связался с агентом госпожи Фалид, но точного ответа пока не получил. Не волнуйся, картины останутся в безопасном месте. И вот еще что… нужно составить договор передачи. Формально они твои.
– Так ты за этим пришел?
Она некрасиво шмыгнула носом и вытерла лицо тыльной стороной ладони.
– Я дарю их тебе, Кауми Чагоро, но с одним условием.
– Все что смогу, Тари…
– Сделай меня женщиной прямо сейчас. Я не хочу, чтобы первый раз это случилось в лагерном бараке. Понимаешь?
Она перехватила его испуганный взгляд и зажмурилась от стыда.
– Найди мне немного воды, я сейчас умоюсь.
Кауми достал из портфеля еще одну пластиковую бутыль и влажные салфетки. Он всегда был предусмотрителен и готов оказать мелкие услуги друзьям. Но в эту ночь Тари просила невозможного. Растрепанная, измученная девушка вызывала в нем только сочувствие и горечь, а вовсе не вожделение. Кауми Чагоро был настоящим эстетом.
Родные строго запретили ему посещать Тарико Сан, а он все равно пришел, разве одно это не говорит о мужестве и чести бывшего жениха.
– Мне больше некого просить, ты же знаешь, – словно оправдываясь, сказала Тарико, и не дождавшись внятного ответа, рассеянно оглядела каморку.
– Смотри, у стены есть лавка. Ты сядешь на нее, а я… или как-то иначе.
– Пожалуйста, перестань! Я не животное, и не стану пользоваться твоим отчаянием, – глухо пробормотал Кауми, принимая вид возмущенной добродетели.
– Сказал бы правду, что не хочешь меня как тогда, в саду на дне рождении Йори. Ну, вспоминай! Мы спрятались в беседке и целовались, пока ты не стал жаловаться, что тебе больно. Мне нужно было уступить, пожалеть тебя… Я тоже очень этого хотела и мне было тяжело говорить «нет». Может, если ты хоть немножко вспомнишь тот вечер, сейчас все получится? Скажи, что мне сделать? Я сниму одежду.