Неудачная реинкарнация - стр. 5
А Яху жалко. Пропадет ведь девка. Может, потому что сирота? И что? Сироты, наоборот, себе в жизни путь пробивают локтями и зубами, денежку на приличную одежду откладывают, глазки, кому надо и как надо, строят… Ладно бы некрасивая, так нет же! Красавица, если честно. Вот только проста и прямодушна. И наивна. И доверчива. Это и есть ее недостаток.
Ладно, разберемся, решил он. Время есть. Война не намечается, деревенька тихая – по всем приметам выходит ему долгая безмятежная жизнь в сытости и довольстве. Тем более, что родители – первые богатеи. У отца глиняное производство, в город товар возит. И какой товар! Насколько он понимал, это был аналог фаянса – и очень неплохого. Еще бы на нем да не разбогатеть! Вообще, деревня какая-то ненормально богатая. Кирпичный заводик, сыроварня знатная, мельница, цех кружевниц… Или здесь, на Жери, это норма? Мало информации. Ладно, и с этим разберемся!
А вот есть хотелось немилосердно. Чтоб в работу не запрягли, на реку он удрал с восходом. С восходом – и с пустыми карманами. Ничего, стол, пожалуй, уже накрывают…
Но у ворот его встретил отец. Встал, прислонился к темному от времени столбу и руки на груди скрестил. Нехороший, между прочим, знак.
– Санниэре-э! – протянул он, за насмешкой пряча истинные чувства. – А ты знаешь, что праздник взросления был? О, не знаешь. Я так и думал. А ведь тебя взрослым признали, Эре-дурачок.
Отец пристально смотрел на него. Что-то хотел понять по реакции на слова? Так не дождется. Свою реакцию он давно научился скрывать. Привычка.
– Ни к какой работе ты не способен, – ничего не дождавшись, сообщил отец. – И я тебя просил. И мать просила. Хоть бы за скотиной ходил. Или за садом приглядывал. Глух ты оказался к просьбам. Все бродишь неизвестно где, неизвестно с кем… Ну вот и община оказалась глуха к нашим просьбам о тебе. Отправляем тебя в город, Эре-дурачок. Там ищи свою судьбу. Или сгинь. Завтра поутру покинешь дом.
Отец остро глянул на него. Ничего не дождался, дернул плечом и ушел. Сына-дурачка он не любил, но по-своему за него переживал. Хороший он мужик, отец, вот только…
Так, спокойно, сказал он сам себе. Главное – не ныть и не впадать в депрессию. Бывало и хуже… Память услужливо подкинула парочку ситуаций, когда бывало хуже, – и стало совсем неуютно. Блин, да это же крах всех планов, какое тут спокойствие?! Где этот Творец?! Что бы с ним сделать, с уродом?! Ненавижу!
Он проснулся ночью от того, что отец положил ему ладонь на лоб.
– Жара нет, чего тогда бредишь? – недовольно сказал отец. – Разбудил вот. А мне на работу завтра рано… Кстати, если уж бредить, то лучше на знакомом мне языке. Лады?