Неудачная дочь - стр. 14
Впрочем, разница у цыганской стоянки и военного стана была, и существенная. Тренировочный военный лагерь призванных окружал высокий забор из заострённых кольев, плотно пригнанных друг к другу. А у входа, на воротах, дежурили крепкие суровые воины, явно постарше восемнадцатилетних призванных.
Сопровождающие воины медленно, под уздцы, завели лошадей с повозкой на территорию. Сторожевые у ворот внимательно пересчитали количество призванных в клети. Сравнили с записями: сколько парней в этом году их город должен отдать и сколько доставили сопровождающие, собрали у всех глиняные метки.
Наконец, открыли навесной замок и, посмеиваясь махнули рукой на продолговатое деревянное сооружение, вдалеке, у самой стены:
- Это отхожее место. Кому надо опорожниться – туда.
Бедные парни и Филиппа, которые терпели уже почти сутки, со стоном рванули в ту сторону. Девушка не отставала. Она, не раздумывая, поспешила за парнями, потому что живот уже скручивало от боли, и Филиппа в любой момент могла испачкать единственные штаны.
Отхожее место представляло из себя помещение с круглыми дырами в полу. Когда Филиппа добежала до него, над каждой дырой уже сидел и постанывал призванный и ещё парочка пританцовывала рядом со страдальческими выражениями на лицах, придерживая руками естественные выходы спереди и сзади.
Ждать девушка больше не могла, поэтому забежала с тыльной стороны сооружения и присела в узкой щели между забором из кольев и деревянной стеной.
Обратно, к повозке, все шли медленно. У многих, включая Филиппу, болели животы от того, что так долго терпели.
Сопровождающие повели всех вглубь лагеря, к палатке, установленной для призванных из их города.
- Эй! – кто-то, из приехавших раньше и уже освоившихся, окликнул новеньких. – Вы откуда?
Несколько парней охотно назвали город и тут же получили ответ:
- А-а-а! Так это ваши там, у ворот, пришли и просят вернуть своих идиотов?
Громкий хохот окружающих разлетелся по лагерю. Филиппа оскорбилась за своих и тут звонко крикнула:
- Если бы дурость была неизлечимой болезнью, ты бы уже сдох!
- Что ты там, толстяк, вякаешь?
- Я - толстяк? А у тебя такие огромные уши, что, когда поворачиваешься, ветер меняет направление!
Парни, стоящие рядом с ушастиком, засмеялись, загоготали, как стадо гусей.
- Ты! Курдюк с жиром… - яростно начал единственный не смеющийся, стоящий рядом с ушастым, видимо, его друг.
- Прикрой свой рот! Из него дерьмо вываливается, - Филиппа так много времени проводила с братом и языкастой тёткой, что знала ответ на любой случай.
В ответ на все попытки задеть их город и парней, с которыми шла, девушка ловко сыпала во все стороны выражения, которых набралась от, вечно ругающейся со всеми, тётки: