Нетленный - стр. 27

– Запрещена в России? – неуклюже пошутил я.

– С чего бы? – пожал плечами Якушин. – Организации не существует, зачем ее запрещать? Для простого обывателя она не представляет опасности, но вот касательно той ситуации, в которой оказались мы…

– Так, может, не стоит бередить лихо? – мягко поинтересовался я. Не знаю, как Варваре, а мне вдруг стало неуютно, заскребли под черепом недобрые предчувствия.

– Возможно, не стоило, – сокрушенно вздохнул Якушин. – Но мы уже шагнули в это болото, так что придется выпутываться. Не уверен, что мы имеем дело именно с этой структурой, но вероятность высока.

– Что они хотят?

– Эта фирма существовала всегда, с незапамятных времен, – начал ликбез Якушин. – Но тогда и цели отличались, и методы были другие. Существует устойчивый сложившийся мир, о котором мы все знаем и незыблемость которого, по сути, не оспариваем. И картина этого мира обязана оставаться неизменной. Все погрешности от него – в пределах допуска, как говорят инженеры. Три закона Ньютона, законы термодинамики, Архимеда, Пифагора, свободного падения и так далее. Законы анатомии, химии, биологии, общественного развития, законы Вселенной, в конце концов, каковыми их видит современная наука. Незыблемость библейских канонов – насколько бы сомнительными ни казались общепринятые постулаты и даже место развития тех самых событий: пресловутая Святая земля в Палестине. Никаких инопланетян, параллельных миров, отступлений от догматов и общеустановленных теорий. Теория Дарвина, теория относительности Эйнштейна – это принято. Цель организации – по возможности притормаживать научно-технический прогресс и ограничивать знания человечества о вещах, которые не вписываются в устоявшуюся систему мироздания.

«Понятно, – подумал я, – ликвидация проблесков знаний у населения».

– То, что произошло в шестьдесят девятом году, – выдумки журналистов, досужие теории, обожаемая некоторыми кругами конспирология – диванные тайны, никакого вреда. То, с чем мы столкнулись по милости красноярского паренька Васи Злобина, – уже серьезная опасность, дерзкий вызов и неприемлемая вещь для означенной структуры. Это в корне меняет представление о древнем мире, согласитесь?

– Согласен, – кивнул я. – При условии, что в этом есть хоть один процент истины.

Конец ознакомительного фрагмента.