Нет времени на вечность - стр. 13
При выходе из гостиницы Бен попытался толкнуть дверь, но быстро осознал, что надпись на уровне взгляда рекомендовала потянуть ручку на себя. Бенджамин усмехнулся, все-таки открыл дверь и пропустил девушек вперед.
А за дверью начиналась большая и очень непривычная для путешественниц жизнь.
Глава 3. Другой мир
Улицы Гизы олицетворяли собой какую-то странную суету, невиданную ранее ни Луизой, ни Лори. Шума, от всего, что находилось в городе, было много, тишина отсутствовала как таковая, а движение прохожих казалось абсолютно хаотичным. Машины то и дело сигналили друг другу, пешеходам и, вероятно, просто воздуху, громкие голоса раздавались то тут, то там. Звон, шорох, шипение и прочие звуки сливались в общей симфонии, имя которой невозможно было подобрать при всем желании.
Пару раз какие-то мужчины с переносными лотками, усыпанными разноцветными бусами, браслетами и прочими украшениями, пытались продать свой якобы уникальный товар прогуливающимся приезжим. Они хватали Лори и Луизу за руки, показывали ассортимент, много и не слишком понятно говорили. Египтяне в своей манере речи проявляли потрясающее количество эмоциональности. И дело было то ли в менталитете, то ли в маркетинге.
Луиза чувствовала себе некомфортно. Ей не нравилось, что ее так настырно отвлекали от прогулки и пытались втянуть в покупку чего-то, что ей было не нужно. Обычный вежливый отказ не срабатывал, давление продолжалось.
Чтобы как-то отбиться от торговцев, Бенджамин что-то говорил на арабском. Видимо, ломаном, поскольку в процессе говорения он запинался, но подошедшие египтяне его понимали. Бен делал все, что мог, чтобы чрезмерно назойливые люди не портили вечер. Делал, как умел.
В один из моментов встречи с торговцами, Луиза, наверное, впервые поняла, что Лори определенно не зря приписывала Бену чудаковатость. В его действиях и телодвижениях теперь отчетливее читалась какая-то нервозность, будто он сам не был уверен в том, что делает, но знал, что обязан защитить приехавших по его приглашению девушек. Разговаривая на неродном для себя языке, он то и дело прерывал речь, прикусывал губы и продолжал говорить снова. Он прилагал усилия для чего-то, что было вне зоны его комфорта. И вне того, что он хорошо умел.
В любом случае все его усилия способствовали тому, что торговцы бусами в итоге прекращали свои приставания. Всякий раз, когда они удалялись прочь вместе со своими лотками, Лу с облегчением выдыхала.
– Боюсь, что такое бурное внимание будет сопровождать вас всегда, пока вы в Гизе, – с ноткой сочувствия сообщил Бенджамин. – По-другому здесь не бывает. Но я попытаюсь сделать все, что в моих силах, чтобы вы не увязли в чем-нибудь неприятное.