Нет покоя голове в венце - стр. 25
Несмотря на то, что Борису не впервой было идти на смерть, страх, угнездившийся где-то в животе, протянул свои ледяные щупальца по всему телу. Тут одно из двух: завтра он проснется либо в своей постели, либо на небесах. Борис успокаивал себя тем, что даже раненый, умирающий, разъяренный медведь лучше безумного Волка, с которым ему приходилось иметь дело. Медведем движет понятный инстинкт – выжить, а от Волка, блуждающего в сумерках душевной болезни, можно было ожидать чего угодно.
Борис толкнул дверь пиршественной залы. Взгляды всех присутствующих впились в него. Он ощущал эмоции, разливающиеся по залу: ужас, страх, отвращение, злую радость и любопытство. Еще бы, у них на глазах только что копейщики потыкали несчастного мишку острыми копьями.
Войдя в зал и оценив обстановку, Ягайла прыснул куда-то к своим.
Борис посмотрел на медведя, которого дюжина молодцов едва удерживали на цепи; на копейщиков у стен, чьи копья были замараны медвежьей кровью; перевел взгляд на Прокла, возбужденно скачущего на троне и потрясающего кулаками; ободряюще кивнул сестре, чье волнение выдавали только мертвенная бледность и то, как она судорожно стиснула подлокотники.
Одним резким движением, рассыпая пуговицы, Борис сорвал с себя рубаху. Тонкая ткань не защитит от медвежьих когтей, а вот голое тело, наоборот, поможет: по малейшему колебанию воздуха определит, куда метит мохнатый противник, и само бросится прочь. Зрителям открылся крепкий Борисов торс, рассеченный шрамами. Если шрамы украшают мужчину, то Борис был писаным красавцем.
Борьба с медведями – еще одна сатанинская забава, которую измыслил проклятый Волк. Скольких людей задрали медведи на глазах у Бориса! Волк приучил к кровавому зрелищу и своего сыночка, да так крепко, что тот кричал до исступления, если не показать ему желаемое. Прокла отговаривали до последнего, иногда даже удавалось, но, к медвежьей досаде, не так часто.
Борис тратить человеческие жизни не любил, поэтому велел медведям пускать кровь и шел на них сам. Глупо, опасно, но, с другой стороны, важно: показать наглядно старым, проверенным способом, кто тут самый большой и злой мужик. Умирающий медведь – противник еще более опасный, чем медведь здоровый, но фитиль его ярости короток: нужно продержаться, пока силы не оставят его, и тогда добить.
Было у Бориса еще три причины, зачем биться и ставить на кон свою жизнь.
Первая: искупление. В бытность свою волчонком он наделал немало лихих дел. Теперь, выставляя себя против медведя, защищая чужие жизни, он чувствовал, что делает доброе и обходится малым злом.