Размер шрифта
-
+
Нет никого лучше тебя. Пять петербургских поэтов о любви - стр. 2
Пажи смешные, маленькие, вельможи!
И тогда посчастливится, о Боже?
И тогда выплывет корабль из адовой
круговерти?
И погладит рука по горячей коже,
И спасет от неминуемой смерти.
«куда любовь девается, когда…»
куда любовь девается, когда
ее не видишь?
где то место
во мне,
которое ее должно хранить?
и как держаться в ней,
когда она проходит?
Стерх
На всех кредитных картах скоро ночь,
В кармане дырка светится от бублика,
Даже любовь не в силах мне помочь,
Истерзана, замучена, обуглена.
Даже любовь весеннего ручья,
Даже любовь кедрового орешка.
Стоит, как меч, повсюду жизнь ничья,
А я по ней иду в ферзи, как пешка.
Тяжелым боем прорываюсь вверх,
Вперед и ввысь к соленым звездам ночи.
Я так устал, но я лечу, как стерх,
Без устали, без сил и полномочий.
Уполномочен ночью на полет,
Веселым днем я отсыпался в чаще,
Закрыв глаза, я видел, как идет
Теченье жизни злой и настоящей.
Я видел трав росистое вранье,
Я видел елей смоляное пенье,
Сжимали когти ветви, как цевье,
Сжимали мысли мозг в стихотворенье.
Я был, как творог в тряпке, заключен
В сосуд скудельный тела моего,
Я вызревал весь день, я рос, как он,
Зерно к зерну – и все до одного.
Потом случился вечер и полет,
Ночная мгла мои глаза включила,
И чудная неведомая сила
Меня с ветвей в полет приподняла.
Я полетел, давясь своей свободой,
Клюв прочищая, падая, крича…
«На город падает стремительно рассвет…»
На город падает стремительно рассвет,
и лист, как тот больной, посередине,
с прожилкой красной, бьется на окне,
запутавшись в осенней паутине.
Мне некого сегодня повстречать —
оконных рам натянутые луки
да стрелы веток – ветер рвет из луки
и продолжает остывать.
О, хоть бы девушка живая,
пространство
газетный лист несется, как разносчик…
на контуры наложена печать.
«Поэзия пишется так…»
Поэзия пишется так —
Ты видишь таинственный знак,
Ты чувствуешь пенье в груди,
Замри и чуть-чуть подожди!
И, может, из разных слов
Составится чудный текст.
И, может, из разных слов
Составится чудный текст.
Поэма конца
Ни читать, ни писать,
Одинокое «гу-гу» тачать
В полуночном глазу, как слезу.
Ни писать, ни читать про грозу
Или слово в начале
Ума от ушедшего мая.
Я и вправду не знаю!
Я и вправду на ложь навираю,
А правду – на лошадь – ив лес!
Лес… Какая-то бездна в обрез от небес!
Как палит! Дым столбом!
Дом сегодня стоял надо лбом
Горсоветом, притиркой, протянутой словно
сквозняк одиночкой.
Я родился когда-то комочком
Из папино-маминой слизи
И стал между небом с тех пор, как багор,
Стал комочком у горла
…….
И октавой я стал, солитоном,
Вратарем очень нежных созвучий,
Страница 2