Несвоевременный человек. Книга вторая. Вера - стр. 46
Ну а учёные мужи, вбитые в стулья заявленной экспрессией мадам Кюри, готовы уже эволюционировать в овации, если бы это было к месту, а так как пока мадам Кюри не обозначила, что к месту, а что нет, то они позволяют себе только с восторгом в глазах во всём соглашаться с мадам Кюри.
– Всё до единого слова бесспорно, и даже больше. – Искрят глазами учёные мужи, среди которых всё же выискался один отступник от общих правил поведения учёных мужей, – искреннего восхищения перед гением мадам Кюри, – и это, как не трудно догадаться, был месье Кюри. У которого, видите ли, имеются свои взгляды на мадам Кюри и на её жизненные постулаты и категории мысли, где некоторые из них ему кажутся слишком радиоактивными – под этим иноземным, а, по мнению учёных мужей, самим месье Кюри и придуманным для своего апломбу словом, он подразумевает некую нигде не квалифицируемую учёную избранность. То есть не всем умам для их никчёмного разумения доступно, что всё это значит. Что, по мнению совета учёных мужей, есть желание месье Кюри считать себя самым умным и более учёным.
И если уж быть откровенно честным, а это среди учёных мужей не всегда получается, в особенности на пути к своему открытию (все хотят быть первыми), то если бы не мадам Кюри, со своей безудержной энергией, которую скорей всего, от квантовал для себя месье Кюри и тем самым зарядился знаниями, то они бы и в счёт его не ставили – каждый первый учёный это учёный муж, и чем месье Кюри спрашивается, отличимо от них лучше. В общем, тьфу на тебя месье Кюри. Ну а то, что ты мадам Кюри расщепляешь на атомы, по твоему хвастливому выражению, сказанному в курилке, к которому ещё добавляется полный тщеславия вопрос: «А вы так можете?!», – то в этом случае учёные мужи, как люди от науки, где истина познаётся опытом, не собираются на слово признавать эту истину.
– Хорошо. – Удовлетворяется увиденным на лицах учёных мужей мадам Кюри, а стоящее на лице месье Кюри ей ещё больше доставляет удовольствие – значит, она верные компоненты подобрала при готовке супа, и использованные щёлочи в скором времени пробьют дно в понимании месте Кюри, что эксперименты только в одном случае неуместны – их никогда нельзя ставить на собственной супруге. А если тебе так уж невмоготу, то ставь их на себе. В общем, чтобы вечером полученная им премия, которую ты вдруг решил один исследовать, лежала на столе. Мадам Кюри, зрительно убедив месье Кюри в бесперспективности своих потуг на собственные, единолично-эгоистичные взгляды на премию, возвращается к объекту их общего исследования, Леониду, и делает на его счёт заявление.