Несовпадения. До мурашек по коже - стр. 24

- Ты издеваешься? Семь утра!

- Я в курсе, но у меня для тебя важная стратегическая информация. В общем, - не давая ему времени опомниться, затараторила я, - Ты должен забрать меня в одиннадцать часов утра! Нам предстоит исправить твой вчерашний косяк и забрать-таки несчастные цветы! Чтобы они завяли во имя благой цели – церемонии твоего бракосочетания!

- Блин, а текста то сколько! И пафоса, - я прямо видела, как Кирилл морщится, - Окей, я заеду за тобой.

- Помни, Золушка – ровно в одиннадцать ноль-ноль! – торжественным тоном повторила я, - А иначе – твоя невеста превратится в тыкву, гости – в крыс, а твой костюм станет одеждой трубочиста!

- Да понял я, не боись – приеду. Что, Таня уже на меня нажаловалась?

- Ага. Сказала, что больше тебе веры тебе больше нет, голова твоя садовая.

- Я просто заработался. Со всеми бывает, - вздохнул жених.

- Да ладно, не оправдывайся. В общем – если захочешь, можешь приезжать и пораньше. Кофе попьешь, позавтракаешь. Пусть тебя в последний раз накормит не жена, - хихикнула я.

- Я постараюсь. Всё, дай поспать, - заявило это наглое создание и отключилось.

Я же задумалась. Кому бы еще испортить утро? Может, Меридова разбудить? Я ведь, вроде как, теперь имею на это официальное право. Или не рисковать? Хм…

Эти две недели, что прошли с момента моего возвращения – ну, они были более-менее мирными. Конечно, мы с Сашкой оба обладали весьма импульсивными характерами, поэтому нередко ссорились. Но всегда находился компромисс, который устраивал обоих. Не знаю, что думал о наших отношениях сам Меридов, но лично я просто наслаждалась.

Ведь, откровенно говоря, я очень давно не испытывала подобного чувства. Когда при взгляде на человека сердце на секунду замирает, все звуки вокруг стихают, и ты понимаешь, что вот только сейчас – когда твой любимый человек рядом – ты можешь вздохнуть полной грудью. Серьезно – в те моменты, когда мы с Сашкой не рядом, мне кажется, будто я задыхаюсь. Кислорода становится катастрофически мало. В такие секунды я звоню ему – и то облегчение, которое я испытываю, услышав его «Привет, Набокова» (да, мы всё еще зовем друг друга по фамилиям!) - оно сравнимо, наверное, с большой дозой опиума, которую вводит себе в вену наркоман.

Всё-таки не выдержав, я набираю заветные цифры. Гудок, один, третий – и наконец:

- Набокова, ты чего трезвонишь с утра пораньше?

- Ну, меня разбудили, и я поняла, что хочу разделить это утро с кем-то, кто произносит мою фамилию с подобными интонациями.

- С какими? – хмыкнул парень, - Когда непонятно, что я с тобой хочу сделать больше – придушить или поцеловать?