Неслучайная. Я тебя забуду - стр. 8

Если еще пару месяцев назад в эти отношения никто не верил, то теперь добрая половина ВУЗа завидует счастью Лизы черной завистью. Почему только половина? Да потому, что остальные ребята – это парни. Хотя, и среди них есть такие, кто не может смотреть на Макса без протяжных ахов и вздохов.

– Он пригласил меня в клуб вечером, – признается девушка и садится на край кровати. – Я как раз собиралась рассказать тебе об этом… – замолкает, прикусив нижнюю губу.

В голове тут же вспыхивает и мигает тревожная лампочка.

Я хорошо знаю этот жест. Слишком хорошо, чтобы оставаться бесстрастной.

Лиза что-то задумала. Что-то, что мне совсем не понравится…

– Какая бы гениальная мысль не взбрела тебе в голову, – предупреждаю заранее, – мой ответ отрицательный.

– Но ты даже не выслушала! – возмущается Лиза, одаривая меня сокрушительным взглядом. – Что плохого в том, чтобы сходить в клуб с подругой? Сколько еще ты намерена прятаться за маминой спиной и жить под ее диктовку? Леся...

Замолкает и тут же бросается ко мне. Берет за руки и тянет на себя.

Несколько секунд мы просто молчим. Лиза задумчиво хмурится, а я усиленно кусаю щеки, чтобы успокоиться.

Не хочу, чтобы она видела мою слабость.

Не могу этого позволить.

– Тебе двадцать один. Ты уже давно не маленькая девочка, которой требуется одобрение матери, чтобы куда-то пойти. Я, правда, тебя не понимаю! Тебе реально нравится такая жизнь? Ты всегда делаешь только то, что хочет Мария Леонидовна. Ты даже в университет поступила по той специальности, какую она для тебя выбрала! Не пора ли начать жить для себя?

Ее слова хлеще пощечины. Хлеще удара ножом в сердце. Только на этот дело совсем не в моей болезни. Сердце здесь совсем не причем, хоть оно уже достаточно настрадалось. Сейчас у меня болит душа. Обливается кровью, стонет, изнывает от несправедливости.

– Хватит уже бояться, – умоляет Лиза, сжимая в своих теплых ладонях мои ледяные руки. – Пожалуйста…

Заглядывает мне в глаза, ждет.

А меня скручивает от невыносимого желания заорать. Закричать так громко, насколько хватит сил слабому, изнуренному болезнью, телу. Орать до хрипоты.

До сдавленных стонов.

До полного освобождения.

Невольно вспоминаю недавний разговор с мамой. Будто смотрю на себя со стороны.

Вижу свою сгорбленную фигурку, опущенную голову, дрожащие от волнения конечности и... презираю.

Боже, как же я себя презираю за эту нерешительность и трусость!

За то, что ничего не могу с собой поделать.

Сколько раз пыталась измениться! Заставляла себя прогуливать ненавистные пары по менеджменту и экономике, пыталась общаться с однокурсниками, ходила с ними на всеобразные вечеринки и тусовки, где сидела в уголке белой вороной и проклинала свою непохожесть на других.