Неслучайная - стр. 5

Пока я размышляла, кот поднялся со своего места и приблизился. Задрал морду, про таких отец говорил «хоть кирпичи бей», заглянул в глаза, обтерся о ноги и жалобно мявкнул. Тоненько и тихо – и это при его габаритах.

– Ну и чего ты теперь от меня хочешь? – спросила у зверя.

Тот продолжал заглядывать в глаза. И взгляд его казался умоляющим. Решилась-таки, морда пушистая.

– Ладно. Но объявление у подъезда завтра же повешу.

Кот оказался тяжелым. Я прижала зверя к себе, и тот в ответ благодарно затарахтел. А когда почесала его за ухом, растекся мордой по руке и довольно зажмурил глаза.

Может мы еще и подружимся? Я буду его тискать, а он снисходительно принимать мои тисканья…

В конце концов пусть и у животного будет праздник. А там, глядишь, и хозяева найдутся. Ну не может же кот с такой гладкой, длинной шерстью, совсем не скомканной, чистой, быть уличным? Тем более – не побоялся подойти.

И все равно, принеся зверя домой, я решила сначала его искупать. Хоть и чистый с виду, но ведь возле мусорки ошивался!

Я приготовилась к сражению, но, на удивление, все прошло мирно. Кот не сопротивлялся, а будто даже млел, когда я сначала полила его, затем натерла шампунем, а потом тщательно промыла. Даже любезно подставлял бока, чтобы ничего не пропустила. Не кот, а находка!

Досталось мне только, когда попыталась снять ошейник. Тонкая кожаная полоска с металлической пряжкой и странной вязью узоров ни в какую не хотела сниматься. Пришлось оставить так. Правда, пару царапин я заработала.

Уставшая, измотанная, я наконец-то добралась до постели. Проследить, съел ли угощение – молоко и кусочек мяса, нежданный гость, уже не было сил.

Наверно, все же съел и остался доволен. Сквозь сон почувствовала, как кот забрался ко мне под бок и негромко замурчал.

***

Воодушевление, охватившее меня накануне, не отпустило и на следующий день. И это, несмотря на недостаток сна – вставать-то на работу рано пришлось.

Я успела сделать все, что задумала и даже больше. Начальство должно быть довольным.

А дома меня ждал кот, которого назвала Царем. Ну ей-богу – вылитый Царь! Величественный, вальяжный, высокомерный. И взгляд такой – будто делает одолжение даже тем, что согласился остаться у меня. На еду, преподносимую ему, смотрел чуть ли не брезгливо.

«Чем ты меня кормишь, женщина?», – именно это читала в его укоризненном взгляде.

А кормила я его более чем замечательно – рыбка вареная, мяско парное, молоко свежее. Пришлось все же зайти в магазин у дома.

Царь нехотя смотрел на тарелку, что я ему предоставила. И, словно его заставляли, принимался за еду. Что не мешало ему вылизывать тарелку подчистую.