Нескучная жизнь подполковника Чапаева - стр. 45
– Извините, меня декан к себе вызывал, – обратился к секретарше курсант. – Я войду?
– Заходи, если вызывали, – вместо секретарши весёлым голосом ответил мужик по гражданке.
– Заходите, заходите, – послышался женский голос из-за стойки.
Поправив на голове пилотку и подтянув немного ремень, курсант открыл одну, потом вторую дверь и вошёл в кабинет декана факультета. Сделав три шага вперёд по направлению к сидящему за столом офицеру, курсант Еремеев, отдав честь, доложил:
– Товарищ полковн… виноват. Товарищ майор, курсант старший сержант Еремеев. Меня декан вызывал… Или я ошибся?
За столом с кофейной кружкой в руке сидел я. Нажав на селекторе нужную клавишу, я, как мог спокойно, ответил:
– Нет, Сергей, сейчас ты не ошибся. Ты, сынок, ошибся, когда решил, что ты выше закона.
За спиной у Еремеева негромко щёлкнули замки входных дверей, и в кабинет вошли Дроздов и Шароев с пистолетами в руках. Реакция курсанта была мгновенной. Он прыгнул на стол и достал с верхних полок стеллажа два увесистых наградных кубка, показывая нам, что так просто сдаваться не намерен.
– Стоп, Сергей! – крикнул я. – Стоп! Мы на третьем этаже. Внизу СОБР. Да и парни мои с пяти метров не промажут. Мы нашли тебя, значит, почти всё знаем. А я хочу знать всё! Мы с тобой воевали и знаем, что такое месть. Я мстил за погибших друзей, но то была война. А ты за брата с сестрой на гражданке. Поэтому будет суд, и ты получишь то, что предусмотрено законом. Я за этим прослежу, будь уверен. Но ты будешь жить. Жить, понимаешь? Тебе ещё памятник брату ставить и сестру замуж отдавать. Думай, Серёга!
Я видел, что искажённое злобой лицо курсанта постепенно расслабляется. Руки, до белизны в суставах сжимавшие металл кубков, опустились. Еремеев медленно, по-прежнему контролируя все наши действия, спустился со стола на пол и положил кубки. Потом, посмотрев на меня, каким-то изменившимся голосом спросил:
– Как тебя зовут, майор?
– Чапаев, – ответил я парню.
Улыбнувшись краешками губ, старший сержант Еремеев сказал:
– Чапаев, я был один. Понял? Всё… делал… один.
– Так мы так и думали, Серёжа, – ответил я, накрывая лежащий на столе «макар» каким-то журналом.
– Тогда вяжите, – заведя руки назад и, повернувшись к Дроздову и Шароеву спиной, сказал курсант Еремеев. В руках Дрозда звякнули наручники.
В это время тяжёлые входные двери в кабинет декана начали содрогаться от ударов. На столе истерично зазвенел телефон. Я поднял трубку.
– Чапаев, ты? Открывай! – засопел в трубку командир спецотряда СОБР подполковник Жданов.
– Сейчас откроем. Мои будут стоять вдоль стены и без оружия. Задержанный в количестве один лежит на полу. Не перепутайте! – заорал я в трубку, чтобы доходчивее было.