Несерьезная книга об опухоли - стр. 15
Мама (заикаясь): «Мы заплатим, сколько надо»…
Через неделю: «О, Кирилл идет на поправку. Это чувствуется по рукопожатию»
И т. д.
Можно цитировать бесконечно и все равно всего не упомнишь. Кто заинтересовался, могу дать телефончик – получите незабываемое впечатление.
За сим все. Меня просили его не разоблачать, т. к. одни наши друзья в него верят. Причем знают все это, сами нам рассказывают анекдоты, а лечатся. Так что все. Нужно остановиться. Может, он действительно кому-то помогает. Я не знаю…
В самом деле, почему у Михалыча так много пациентов? У буддистов есть теория прибежища. Например, родители, школа, институт, друзья, религия, секс, работа, наркотики – все это прибежища. Так вот, Михалыч – последнее наше прибежище. Откуда берутся все эти бесчисленные целители, волхвы, лекари, кудесники, знахари, заклинатели, травники, ворожители (хорошее название для жителей Воронежа!)? Все оттуда же. Мы все ими объясняем, на них уповаем, к ним тянемся.
Михалыч уехал. Я смотрю фильм. Позже я понял, что надо смотреть только позитивные фильмы, и еще об этом напишу. А пока я смотрел все подряд и нарвался на взрыв внутри моей нервной системы.
Смотрю фильм с Мэттом Деймоном о том, как его сына захватили и не отпускают, пока он кого-то не убьет (может, вы смотрели?). Фильм очень качественный. Слишком качественный. Я сижу с нарастающим чувством неуюта. Думаю, что такое? Чувствую, что хочется укрыться пледом, что солнце отсвечивает, что мне хочется принять ванну… Передвигаюсь. Укрываюсь. Еще хуже. Чувствую… Даже не знаю, как объяснить… Что-то невероятно острое сквозь что-то мягкое, сквозь какую-то вату, будто бы лежу на костях, на обломках, на кирпичах… Это сродни бреду, когда у тебя температура – и будто ты мчишься куда-то с бешенной скоростью сквозь лабиринт, проваливаешься в математические ряды, мчишься, падаешь, и никак не упадешь. Бывает, когда лихорадит тело. А бывает, когда лихорадит сознание.
Думаю, все, к черту Мэтта Деймона! Иду в спальню. А мир куда-то летит, разлагается, весь в обрывках, в отрывках. Хочется укутаться во что-то теплое, нежное, что ассоциируется у тебя со словом «мама», обнять подушку, но чем больше обнимаешь подушку, тем явственнее там чувствуешь кирпичи, острые кости. Думаю, что со мной? Хочу укутаться в мягкое, мягкое, мягкое. Мир как бы становится моим сознанием, моей больной нервной системой. Что-то наступает, не отпускает, усиливается. Все меня спрашивают, что со мной. А я даже объяснить не могу. Говорю: «Паническая атака».
И тут мне дали один важный совет. Написать письмо (потом я понял, что не только письмо; вообще любой текст). Дело в том, что текст обладает, видимо, невероятной, почти 100 % системностью, то есть это идеальная система соответствия смысла буквам, слогам, словосочетаниям, ты как бы упорядочиваешь что-то, когда пишешь (неважно что!). Хаос внутри и снаружи утихает. Я написал коротенькое письмецо. Осколки и кости исчезли. Я освободился от этого ужаса. Самим актом написания письма перевел депрессию и разрушение в порядок и созидание. Я написал. Все организовалось заново. Но триллеры с тех пор не смотрю. Хотя это ощущение у меня повторится. Но я научился с ним бороться – надо написать текст или лечь на что твердое…